3.5

Даниэль Клугер , как автор, знаком был мне под совсем другим именем. Частью рабочего псевдонима Виталия Данилина выступал он в Двадцатой рапсодии Листа . Хорошо и крепко выстроенном детективе, в котором роль сыщика была отведена молодому и пока ещё увлекающемуся частностями, а не мировыми интеллектуальными играми - Володе Ульянову. Холодный разум, холодное сердце...тянет добавить "холодные руки" - такой вот герой получился. Но и суперменистый в то же время, в самом современном смысле. Увлекался Даниил Мусеевич образом, не придерживаясь биографическим тонкостям. Чем и запомнился, помимо сюжета самой книги.

"Баскервильская мистерия..." - это сборник эссе, посвященных разбору традиций в жанре, основателям и образам сыщиков. А так же соотношению Тайны и Мистики в классическом детективе.
И тут, нарушая правила, сразу упомяну о том что настроило меня скептически. Уточню, это личное мое мнение и о безусловных достоинствах напишу чуть позже и помногословнее.
В погоне за оригинальной трактовкой, автором было утеряно рациональное зерно. Впрочем, как раз этому и посвящена вся работа автора - без иррационального детектив не мыслим. Выискивание мистического в классическом детективном наборе и проекция "Собаки Баскервилей" на ... Священное Писание.
Зато было очень увлекательно читать далее о том, как много священников среди детективов-любителей. Образ тиражировался, что и понятно, ведь кто лучше всего может представить силы Добра в юдолях земных, как ни прямое орудие божие. Фариа, Браун, Кадфаэль...знакомые каждому имена.

Далее замелькали не менее известные лица и исторические факты.
Черногория, опять же с мистическим налетом. Маленький экскурс во владения Влада Цепеша, с его вечными сражениями и переходом в католичество. Что собственно и повлекло за собой рождение истории о вампиризме, закончившейся осиновым колом и отрубленной головой. Плюс к Дракуле припомнилась гуситская чаша, которая внезапно приобрела предысторию с древнегреческими ( и даже более ранними ) корнями. И вот уже Дионис, собственной персоной - волк, оборотень и поильник человечества дурманом.

Обращаю ваше внимание на то, о чем говорилось в предыдущей главе — об удивительном пристрастии Великих Сыщиков к цветам, к растениям (Кадфаэль, Кафф и т. д.), о том пристрастии, которое, как я полагаю, они унаследовали от своего прототипа — бога умирающей и воскресающей природы Диониса-Загрея.

Интересно. Спорно. Захватывающе.

Мало вам?
Внезапно и жёлтая пижама Ниро Вульфа приобрела черты...
Бо-жест-ва! Вот кто восседает в Нью-Йорке и его черно-желтая интерьерная гамма лишь подтверждает это... Если честно, то можно упустить - что именно все это подтверждает. Очень интересен сам подбор исторических фактов, свидетельствующий о широчайшем кругозоре и интересах. А так же о том, что автор черезвычайно увлечен притягиванием вот всего этого багажа к заявленной теме. Впрочем...всегда можно, при желании, притянуть все и ко всему! Было бы оно в наличии.

Но автор не останавливается на столь выдающейся фигуре и прослеживает формо-, но не видо- изменения все далее. Вплоть до Ганнибала Лектора.
Живо, всего на паре страниц, представив нам женские варианты - мадам Скюдери и ее приемник мисс Марпл, вернулся опять к излюбленным мэтрам Эдгару Аллану По и Артуру Конан Дойлю . Серийные и убийства без убийц. Странные головные уборы и вывод о "метафизической" вине сыщика, вплоть до утверждения, что маньяка может поймать лишь маньяк.
Жан-Кристоф Гранже , Патрисия Корнуэлл , Роберт Блох . О современных авторах тоже не забыто, каждому по заслугам.
А особо мне понравилось уважительное отношение к Станиславу Лему с его не столь известными работами, посвященными отнюдь не покорению Вселенной и отказу в общении с инопланетным разумом. И Насморк , и Расследование любовно упомянуты и запараллелены с другими романами. Ну и с теорией самого автора о вечной борьбе Добра и Зла с инфернальным налетом.

В тщательном соотношении рационального и иррационального, в их сплетении состоит суть детективного романа. Уберите рациональное, уберите Загадку, сохранив лишь Тайну - и получится мистический роман, роман ужасов или фэнтэзи. Уберите иррациональное, уберите Тайну, сохранив Загадку - и роман станет производственным: полицейским или криминальным