3.5

Многоуважаемые судьи, вы возложили на меня почетную обязанность дать всеобъемлющую, насколько это возможно, и объективную характеристику некому Феликсу Розинеру, называющему себя писателем. Дабы облегчить мою задачу вы вручили мне роман гражданина Розинера, озаглавленный "Некто Финкельмайер". Предполагается, что, основываясь именно на этом произведении, должна я вынести свое суждение о творческой деятельности гражданина Розинера. Ознакомившись с романом, я поняла, что личности Розинера, писателя, и Финкельмайера, персонажа и поэта, тесно связаны, и говорить об одном, не упоминая другого, не представляется возможным. Позвольте же мне начать с последнего, ибо он как персонаж романа, представлен более ярко и выпукло, нежели его создатель.

Итак, Финкельмайер, Арон-Хаим Менделевич. Впервые мы встречаем его в самолете, летящим по служебным надобностям в далекий город Заалайск. Встречаем мы его вместе с протагонистом романа Леонидом Никольским, также направляющимся в Заалайск в командировку. Буквально с первых страниц мы узнаем о Финкельмайере главное - он поэт. По сути, все произведение - есть доказательство этого тезиса. Это пространное рассуждение об искусстве и его роли в жизни общества и индивида. Интересно, что поэта мы видим глазами обывателя, ибо кто есть Никольский, как не обыватель? Нам, таким же обывателям, предстоит отделить поэта от человека и понять, в чем между ними разница. Итак, мы встречаемся с плачущим Финкельмайером, плачущим от счастья, что обыватель оценил его стихи. Что это, радость творца или тщеславие человека? И есть ли знак равенства между творцом и человеком, идентичны ли они, или же наоборот, там, где начинается творец, заканчивается человек, а где человек начинается, нет места для творца? Ведь если посмотреть на Финкельмайера-человека, то человечишка-то он дрянной. Жене изменяет, любовнице голову морочит, на работе никак себя не проявляет. Даже в дружественных отношениях он всегда берущий, а не дающий. О равнодушии к детям и говорить не приходится. Но должны личностные качества индивида влиять на нашу оценку его как профессионала? Тем более в тех случаях, когда речь о чем-то столь эфемерном, как поэтический дар. Здесь можно вспомнить таких литературных светил, как "наше всё" А.С. Пушкин или "золотой мальчик" Сергей Есенин. Если верить источникам, то личности они были пренеприятные, далекие от морально-нравственных ориентиров, однако сложно подвергать сомнению их талант. Если сравнить Финкельмайера с Пушкиным или Есениным, то в человеческом плане он выглядит даже безобидно и уж точно превосходит порядочностью упомянутых мэтров.Что же до поэтического дарования Финкельмайера... Здесь, многоуважаемые судьи, я столкнулась с проблемой, с которой столкнутся и другие читатели этого романа: о Финкельмайере-поэте мы не знаем ничего. Ничего, кроме вырванных из общего лирического контекста строк: "Не спотыкайся, загнанный олень..." и "Проходит солнце неба середину..." Но, как мы вскоре узнаем, эти строки для Финкельмайера-поэта совершенно нетипичны. Они были написаны на заказ, в стиле примитивной поэзии малых народов Севера ("примитивный" здесь не оскорбление, а термин), вернее, в стиле, в каком эти народы могли бы писать стихи, если б они этим занимались. Здесь же кроется и завязка сюжета: Финкельмайер пишет стихи под псевдонимом Айон Неприген, а изображает этого поэта совсем другой человек, тонгор (национальность, Розинером выдуманная) Манакин. Именно его подпись стоит на всех договорах с издательством, что приводит к печальным для Финкельмайера последствиям: как поэт в глазах общества, писательского мира и советской власти он не существует. Потому что для советской власти поэтом ты можешь стать только одним способом - выпустить книгу и вступить в союз писателей. Стихи, разумеется, не доказательство. Над этим иронизировал еще Булгаков в своем нетленном шедевре. Таким образом, читателю романа предлагают на слово поверить в то, во что советское общество верить отказалось. Такая маленькая проверка на вшивость, если позволите, хитро спрятанная в композиции произведения: если вы не верите Финкельмайеру, то автоматически ассоциируете себя с "плохой" советской властью, а если верите - то становитесь в ряд с "хорошими" диссидентами уже в белом пальто. Кавычками слова "плохой" и "хороший" я выделила не потому, что придерживаюсь противоположного мнения, а потому, что автор не оставляет нам места для додумывания и составления собственного мнения - СССР плохой, а диссиденты хорошие, хотя что именно делает их таковыми, я так и не поняла. В данном произведении акценты поставлены так, что человек, столкнувшийся с этой темой впервые, просто не сможет самостоятельно прийти к тому же выводу, что Розинер и его персонажи, поэтому автор нас к этому выводу подталкивает. Даже вкладывает его нам в голову. Но непосредственно о Розинере чуть позже. Вернемся еще ненадолго к Финкельмайеру. Мы выяснили, что как личность он ничего особенного из себя не представляет: изменяет жене, вяло работает на неинтересной и нелюбимой работе, охотно пьет водку со случайным попутчиком. Таких много, если не каждый второй (а то и первый). Финкельмайер же как поэт... Давайте сделаем вид, что мы попались на удочку автора, и не станем сомневаться в поэтических качествах Финкельмайера. Давайте сделаем это допущение, тем более, что положительные персонажи романа (в которых ничего, собственно, положительного нет) все как один уверяют нас в высоком уровне этих качеств. Хорошо, пусть Финкельмайер - поэт. Тогда вся эта история не более чем рассказ о тяжелой судьбе творческого человека в тоталитарном государстве. Почему не более чем? Потому, что таких рассказов, коротких и длиною в роман, знаменитых и забытых, талантливых и вторичных - очень много, как в отечественной, так и в мировой литературе. И давайте здесь поставим точку во всей этой истории с Финкельмайером, к которому у меня, если честно, вопросов нет.

А вот к писателю Розинеру вопросы накопились, как вы могли видеть из предыдущей части моего рассуждения. И почти все они касаются разделения персонажей на "плохих" и "хороших". Как я уже говорила, "хорошими" положительных персонажей можно назвать с очень большой натяжкой. По сути, хорошие они лишь на фоне "плохого" тоталитарного государства. Если бы вся эта гоп-компания пила и развратничала в свободном капиталистическом обществе, то вряд ли бы они смогли вызвать у нас хоть какую-то симпатию. И, думается мне, в капиталистическом обществе они бы так долго не продержались - их бы всех поувольняли к чертовой матери, ибо работники из них были никакие. А без работы и вытекающих из нее материальных средств долго не покутишь. Получается, влачить это веселое существование они могли лишь в заданных условиях. Персонажи считают себя лишними людьми при советском строе, но не были бы они куда более лишними, ненужными, и при любом другом? Опять-таки, если мы делаем допущение для Финкельмайера-поэта, то должны ли мы делать какие-то допущения для других? Они все так невероятно талантливы и все безнадежно не поняты? Не слишком ли высокая концентрация талантов на квадратном метре? А если нет, если все-таки не все они гении, то может быть им стоит попытаться принести обществу пользу? Разумеется, одна из тем романа, это отношение государства к индивиду как к функции. Если ты не приносишь пользы, то ты, простите за тавтологию, бесполезен. Не нужен. Но возвращаясь к "плохому" советскому обществу - а что, в других мирах иначе? На манящем всякого диссидента Западе как-то иначе смотрят на безынициативных работников, неверных мужей и любителей выпить? Наоборот, там властвует буржуазная мораль и понимание функциональности. Именно этим и отличается западное сознание от нашего, доставшегося нам в наследство не в последнюю очередь от таких диссидентов: каждый человек хорош и полезен, не только поэт, но и дворник. И экономист, и официант, и специалист по патентам, и переводчик - и многие другие профессии, которыми так не хотят быть те, кто хочет быть поэтом. Хочет, потому что сказать "я гениальный, но непонятый современниками поэт" проще, чем сказать "я хреновый экономист". Розинер в своем произведении поднимает поэта над экономистом, делая его более нужным с какой-то космической точки зрения. И трагедия романа "Некто Финкельмайер" и писателя Феликса Розинера состоит в том, что доказать эту точку зрения Розинер не смог. Ему банально не хватило таланта. У книги великолепное начало, сносная середина и какой-то совершенно аляпистый конец, похожий на смесь из бразильских сериалов ("я - твой давно потерявшийся сын") и американских фильмов про адвокатов. Когда я дочитала книгу до конца, то совершенно не удивилась неизвестности у нас Розинера. Его имя могло прогреметь в диссидентской среде на изломе СССР, но за неимением среды и страны стало абсолютно неинтересным. Печально, когда произведение теряет свою актуальность с годами. Даже при условии современного тоталитаризма в России оно эту актуальность не вернет, так как печатать всякую хрень у нас совершенно не возбраняется, правда, на свои. А где иначе? А уж если ты и печататься не хочешь, воспевая "искусство ради искусства", то какие к тебе вопросы? Никаких. Если же продолжать список вопросов к Розинеру, то среди них могли бы быть и "А почему все талантливые люди в романе - евреи?", и "Почему все женщины в романе могут лишь служить мужскому таланту и рожать, а своих способностей вовсе не обнаруживают?", и "А почему чувства Никольского к Дануте так напоминают рояль в кустах? И не лучше ли было бы вернуться в начало и там оставить на него более явные намеки?", и "Почему Финкельмайер не женился на Ольге, которая идеально ему подходила?", и многие другие, по сюжету, композиции, языку. Да по чему угодно, но уже не хочется, потому что роман выдохся где-то посередине, и все эти вопросы лишь тому свидетельство.

Надеюсь, что многоуважаемые судьи простят мне мою многословность. А для нелюбителей длинных опусов, резюмирую: читать можно, но не обязательно.