4

От скандинавских авторов примерно знаешь чего ожидать, тут уж нет надежд на счастливые лучики, приятных незнакомцев, протягивающих тебе руку помощи...береги те самые руки, могут тяжёлым кованым сапожищем пальцы переломать. Но чтобы так оправдать первую часть своей фамилии "Ночь" и совсем не добавить от второй "День" - это надо старательно, двадцать четыре часа в сутки править и править текст, вычеркивая любую крупицу надежды. В этой книге каждый персонаж из породы маньяков, а два заглавных мужских вызывают хоть какие-то нейтральные эмоции своими убеждениями.

Все будет ! И закат, и рассвет, и любовь...вот только приятного во всем этом не сыскать, хоть вой в голос. Потому как чахотка последней стадии и ноги тащишь только из противоречия, из убеждения и желания раскрыть последнее дело. Чуть задержишься и никому уже не вспомнить о жутком обрубке в грязных холодных и, что уж там, вонючих водах. О том кто был когда-то человеком, которого лишили не только жизни...
Сесил Винге, призрак дома Индебету, он был очень умен и проницателен в своём деле, и так по-идиотски наивен в жизни.
Но и ему не справиться одному с делом, к которому нет ключей...если бы не Микель Кардель, однорукий пальт, большой любитель перегонного. И лицо не внушает доверия, и сам грубоватый, да и не служат в пальтах хорошие люди...Микель исключение, одно на всю Швецию.

Странное это четырёх-частное повествование , в котором первая и последняя все-таки детектив, а вторая и третья драма, рассказ о двух совсем юных, по которым жизнь и её обитатели прошлись старательно, чтобы косточки размять, чтобы веру растоптать, чтобы желание жить убить.
Анна Стина, та которая стала Ловисой Ульрикой - стоило ли тебе укрощать своего Красного Самца? Кто поддержит и защитит тебя в дальнейшем? Сотня золотых и старый Тулипан? Пусть Прядильный дом теперь лишь воспоминание, но как часто ты увидишь во сне танцевальный колодец посреди двора, а грудь твою будет стискивать узкий, слишком узкий лаз? А руки, руки твои ...смогут ли они забыть как сгнившая плоть поддавалась, распадалась и все таки освободила тебе путь к свободе?
Кристофер Бликс, тот который писал письма о своём житье-бытье, о своей глупости, о своих страхах сестре, покоящейся уж который год под землёй. Иной раз сохранить разум совсем не благо. Познав цену своей жизни и желая быстрее прервать её - твой поступок сделал две жизни возможны, а за одну ты все-таки отомстил.
Может где-то, в другом мире, розы и пахнут перед грозой...
Здесь же штабеля трупов, ожидающие оттепели, вонь экскрементов и воспоминания о тех кто утонул, сгорел, умер от лихорадки...
Не прогнулся и не оскотинился лишь тот кто практически мёртв или если терять нечего, совсем нечего.

И революция во Франции, и убийство Густава, казнь затаптыванием и публичные дома, и заброшенное поместье вымершего рода, заговоры столичные - все в лучших традициях скандинавского детектива.
Только жить как-то тяжело после прочтения, дела давно прошедших лет... и выть желается, что лучшая рекомендация. Как по мне.
И то что бросить хотела, но не смогла.
И то что жалко мне и дурней семнадцатилетних, и больного мужика, лично устроившего дальнейшую жизнь собственной любимой жене, и сильно-пьющего драчливого ветерана, и не родившегося ребетенка.
Не книга, а сплошной погост. Но верю.