Сразу скажу, что когда-то давно я уже читала этот сборник. Однако ж перед этими чтениями мне нужно было бы сильно постараться, чтобы хоть что-то вспомнить, но, как показала практика, минут через пять после начала той или иной повести мне уже вспоминался и её финал, и некоторые особо занятные повороты, так что интриги не получилось и все-таки помнила я больше, чем мне это представлялось. Но даже при этом всем, мне было интересно слушать эти повести, и даже не возникало желание что-то пролистать, что говорит только в их пользу.

Больше всего в этих повестях мне нравится то, насколько они разные при всей своей схожести — ироничном стиле повествования и атмосфере некоторого упадка даже в радостных сценах.

Так что здесь есть история:
1. Про любовь и долгий и тернистый путь к счастью; история с драматичным сюжетом и любовной линией с судьбоносным значением

Марья Гавриловна была воспитана на французских романах и следственно была влюблена.

2. Про гордость и зависть; остросюжетная повесть о суровом и печальном событии, о дуэли

Малое число книг, найденных мною под шкафами и в кладовой, были вытвержены мною наизусть. Все сказки, которые только могла запомнить ключница Кириловна, были мне пересказаны; песни баб наводили на меня тоску. Принялся я было за неподслащенную наливку, но от нее болела у меня голова; да признаюсь, побоялся я сделаться пьяницею с горя, т. е. самым горьким пьяницею, чему примеров множество видел я в нашем уезде.

3. Про смертный ужас в лавке гробовщика; мистическая история с неожиданным финалом

Над воротами возвысилась вывеска, изображающая дородного Амура с опрокинутым факелом в руке, с подписью: «Здесь продаются и обиваются гробы простые и крашеные, также отдаются на прокат и починяются старые».

4. Про т.н "проблему отцов и детей"; печальная история с нотками триллера и драмы

Много их в Петербурге, молоденьких дур, сегодня в атласе да бархате, а завтра, поглядишь, метут улицу вместе с голью кабацкою.

5. Про искреннюю любовь и обмане; забавная любовная повесть с яркими и запоминающимися героями.

Так что да, все истории разные, и все же каждая из притягивает внимание.

Кстати, в разное время у меня были разные фавориты: раньше, как я помню, мне больше нравился "Гробовщик", сейчас же моё предпочтение отдано "Барышне-крестьянке". И это ещё одна деталь, которая мне нравится в этом сборнике: он к каждому найдёт подход и каждому может понравиться

В общем, очень советую этот сборник и любителям классической литературы, и тем, кому нужно читать его для уроков (поверьте, это именно то произведение, которое легче и лучше прочитать полностью), и всем тем, кто просто ищет что-то этакое

Современного читателя напугать сложно. Но мне нравится готическое творчество Алексея Константиновича. Умеет он нагнетать атмосферу, превращая ее почти в безысходную. Нечего простым сербским крестьянам противопоставить силе тёмной, а нечисть этим пользуется.

Но в «Семье вурдалака» понятно, что с главным героем все будет хорошо. Потому что повествование ведется от первого лица и вспоминает он дела давно минувших дней будучи на балу, в безопасности.

Переносимся в 1759 год. Маркиз Д`Юфре проездом в Сербии. Он останавливается в доме местного крестьянина. Семья у того большая. Не хватает лишь отца семейства. Горча отправился ловить местного бандита.

Указания по встрече дал весьма конкретные. Если за 10 дней не вернется, то в дом его не пущать, да еще и кол осиновый вогнать по самое древко. Неплохая альтернатива хлеба и соли. Так сказать, бюджетненько. Ибо не отец будет перед ними, а вурдалак. Сыновья слово дали, но никто не думал, что папке в сердце кол всадить всё же придется.

Горча оказался пунктуальным упырем (это не спойлер. По названию понятно, что дед прежним не вернется). И домой явился на 10-й день. Пускать его не хотели, но и в шашлык превращать тоже не спешили.

Оказав пагубное влияние на внука, дед в дом проник. Дедка на внучка, сыночек на мамку и заверте… Все друг другу поверили, понавпускали вурдалаков.

Согласно Алексею Константиновичу, вурдалаки страшнее вампиров. Последние пьют кровь у рандомных персонажей, а вурдалаки — только у родственников и любимых. То есть это что же получается, Толстой еще в 1839 году про токсичные отношения внутри семьи рассказал? ))) Ведь обычные люди любят своих родственников. Не могут и не хотят причинить им вреда, а нечисть всякая этой любовью пользуется. И жрет, практически изнутри, того, кто к нему по доброму, превращая в себе подобного вурдалака.

Что же касается готичности произведения, то тут есть всё, что ждем от жанра: странник держит путь в дальние дали, но внезапно должен остановиться в непривычном и незапланированном для него месте, встречает потусторонние силы, прекрасную даму, еще и местность экзотическая — Сербская.

Французский классический детектив.
Убит Леонар Ляшом-один из владельцев фабрики сладостей, которая работает вот уже 150 лет. Его родные ничего не видели, не слышали, хотя убийство произошло в доме в соседней от них комнате.
Младший брат Арман, его жена Палет, сын Леонара-  Жан-Поль. Родители как мумии, старые и больные. Служанка Катрин, которой за 70. Сестра Вероника, которая живёт отдельно,  её жених- Жак Сенваль.
Кто же убийца? В деле замешаны деньги? Ревность? Комиссар Мегре опросил членов семьи, соседей, владельцев лавок и разгадал загадку.

Труп есть, а свидетели не очень то хотят участвовать в процессе, чтобы облегчить работу полиции.

Я начала знакомство с Сименоном с рандомных историй про Мегрэ («Мегрэ и старая дама», «Приятельница мадам Мегрэ», «Мегрэ и человек на скамейке», «Мегрэ и несговорчивые свидетели», «Мегрэ и порядочные люди», «Мегрэ и бродяга»), потому что с ходу не могла вспомнить, читала ли я про него хоть что-то. Возможно – да, но именно эти шесть историй – точно нет и честно говоря, серия настолько глобальная, что читать не перечитать.
Общее впечатление у меня осталось приятным – из шести детективов мне не попалось ни одного провального, или слабого, или затянутого. Все разные и все интересные. Как «книги на один вечер», если хочется прочитать что-то олдскульное, классическое, неторопливое и ламповое - самое оно. Но, в целом, это такие «книги для повседневности» – они такие размеренные и спокойные, что вряд ли я буду помнить о чём они были спустя лет пять.
И, конечно, эти истории принадлежат прошлому веку. Поэтому тут будет шовинизм и домострой, будет отсутствовать когда толерантность, а когда и здравый смысл.

Что мы знаем о Павле I и о его особенностях? Ну, понятно, новые прусские мундиры, прусские порядки в армии и на улицах городов для всех остальных категорий населения России, муштра и шпицрутены, мукой присыпанные косицы, неуёмное самодурство и рукоприкладский стиль правления — это всё из школьного курса истории России да из книжек художественных (а ведь отец князя Болконского был как раз из павловских служак). А вот что испытывал сам император и предчувствовал ли он заговор и свою насильственную смерть от цареубийц? Наверное, каким-то таким вопросом задался Дмитрий Мережковский, берясь за описание последних дней жизни императора России Павла I.

Дальше...

Мы проживаем вместе с Павлом, с членами его семьи (преимущественно с супругой и с сыном Александром, ибо именно он является наследником престола) и с самыми приближёнными к императорскому престолу людьми, которые и стали заговорщиками и исполнителями убийства, последние трое суток его правления и жизни.

С особым вниманием показывает Мережковский читателям внутренний мир графа Палена, ибо по версии автора именно Пален являлся главным движителем переворота, главной заводной пружиной смены власти — хоть путём принуждения Павла к отречению, хоть к его убийству. Впрочем, большинство историков также придерживаются этого мнения, да и сам он довольно откровенно многое об этом рассказывал, но это уже за пределами пьесы.

Однако помимо Палена перед нами чередой проходят и все другие причастные к заговору и непосредственному убийству люди (их имена известны и список можно посмотреть в открытых источниках в сети). И тут важным является не раскрытие каких-то событийных тайн, а то, какими изображает всех этих людей — сомневающимися и трусливыми, решительными и категоричными, хитрыми интриганами и слабовольными — каждому нашлась та или иная роль в этой сцене и в этом драматическом театре.

А вот Павел по мнению Мережковского является откровенным тираном и самодуром (хотя современные историки кажется не имеют однозначного мнения о его личности, да и список всех реформ, начатых и проводимым им, огромен).

И конечно же задаётся автор сложным вопросом о причастности и пассивном согласии Александра на это дело. Получается (по мнению Дмитрия Сергеевича), что знал…

Лёгкий детектив с бытовой интригой, над которой можно даже не думать. Брала это произведение с абсолютным отсутствием ожиданий, чтобы отвлечься, что и получила в итоге.

Утренняя меланхолия Мегрэ совершенно рассеялась в привычной атмосфере уголовной полиции. Будничные заботы заполнили его мысли, ему было некогда задумываться о своей жизни, решать личные вопросы.

Воскресенье — опасная вещь и даже вредная!

В доме владельцев кондитерской фабрики Ляшомов застрелен один из взрослых сыновей — вдовствующий Леонар. Свидетели утверждают, что ничего не слышали и не видели из-за крепкого сна, труп поутру обнаружила служанка. Рядом были замечены следы лестницы, стекло в окне выбито, и семья покойного предполагает, что планировалось ограбление. Но некоторые подробности указывают на абсурдность этой теории. Что же случилось на самом деле?

Нашему комиссару Мергэ ещё 3 года до своей законной пенсии, и он ввязывается в расследование с противоречивыми фактами, чтобы помочь знакомым следователям полиции.

Вас ждут семейные тайны, вопросы брака, бедности, богатства, болезней, наследства и неоправданных ожиданий. Жорж Сименон выстраивает хронологию событий и развитие действия по типичному канону детективного жанра, есть опросы людей, разговоры, постепенные дополнения и вставки из воспоминаний.

Писатель не раскрывает нам всех героев, некоторые персонажи будто игроки на несколько эпизодов, поэтому сложно проникнуться в происходящее серьёзно и сопереживать. Текст очень похож на шаблонный сценарий с несколькими локациями, картинами, банальными мотивами, непродуманными поступками. Довольно непритязательно выглядит сюжетная линия с Полет Ляшом, денежным вопросом, с Арманом, его личной драмой, по сравнению с главными лицами даже служанка, адвокат и бухгалтер выделяются, смотрятся интереснее. Финал динамичный, быстрый, предсказуемый, развязка показалась мне слабоватой, слитой.

"Мегрэ и строптивые свидетели" — очередной роман в серии автора, который не удивит вас остросюжетными поворотами, но скрасит время, если вы скучаете. На один раз. Мне не хватило детальности, более адекватной системы причинно-следственных связей, логичных поступков, раскрытия героев, настоящих хитросплетений вы не увидите. Слушала в аудиоверсии с голосом Александра Хошабаева, которую могу посоветовать.

Случается, что именно те дни, когда ты ворчишь, обижаешься, вспоминаются много времени спустя как самые счастливые дни твоей жизни.

Люблю я всё-таки прозу Алексея Константиновича. Не меньше, чем поэзию и драматургию. Это, конечно, не «Князь Серебряный», но – отличная история про вурдалаков, вот уж точно что старая добрая классика, в лучших традициях жанра. С удовольствием прочитал.
Кстати, описание погони за главным героем было весьма жутковатым и напряжённым. Да и вообще атмосфера всей истории прекрасна. Может, и ничего необычного, но наслаждение от прочтения получаешь – это главное.

Зачем читать книги ужасов? - Ват неприкрытая правда жизни: столица Англии -Лондон- и это не средневековье,- начало двадцатого века, а ужасы, описанные Джеком Лондоном, переносят нас в человеческие джунгли: "Я увидел голод и бездомность, увидел такую безысходную нищету, которая не изживается даже в периоды самого высокого экономического подъёма". Чтобы лучше узнать жизнь Восточной Стороны , Джек Лондон поселился в трущобах, на себе испытал отношение властей к нищим, бездомным, людям дна общества. Он видел, как голодные люди осаждали казармы Армии спасения, чтобы получить похлёбку и кусочек хлеба, как нищие рылись в мусорниках, пытаясь найти какие-то отбросы пищи. Каждый день в разных концах Лондона происходили демонстрации и стычки с полицией. Даже в ночлежку попасть было непросто., приходилось выстаивать длинные очереди,- принимали далеко не всех. Часто люди ночевали на улице под дождём. 450000 человек жили на дне,- без жилья, без работы, без будущего. Хуже всего - людям старым, больным, - в то время людей косила оспа,- и это в самой богатой и могущественной империи! Если у кого-то была работа (14-16 часов в день), то зарплаты едва хватало на еду и жильё,- в крошечных каморках ютились семьи по 10 -12 человек, - в домах не было канализации ,- грязь, вонь, обилие насекомых. Вся книга Джека Лондона - это обвинительный акт власть предержащим Англии, её пятистам пэрам, которые по наследству владели пятой частью страны,- на них работали рабы в многочисленных колониях, а рабочие - жители английских городов влачили жалкое существование, хуже, чем в колониальных странах. "Человечество для меня - это не столько разные политические объединения, сколько сами люди",- так сказал великий гуманист, замечательный писатель Джек Лондон.

Одно из интересных последствий регулярного чтения книг состоит в том, что начинаешь относиться к литературным персонажам, как к живым людям. Такое отношение очень заметно по отзывам на прочитанное. В литературных блогах тут и там проскакивают фразочки типа "как он мог", "да разве так себя ведут". Или вот ещё один перл эмоциональной оценки: "бесячий персонаж". Это о том, кто раздражает своим поведением, логикой действий, репликами. И всё это - о выдуманных персонажах, которые созданы воображением писателя и оживают благодаря воображению читателей. Но становятся живыми настолько, что их поведение начинают критиковать, совсем как у настоящих людей. Вплоть до того, что читатель заявляет: "с таким бы я не стал дружить" или "такому бы я руки не подал". Так вот, Волк Ларсен в романе Джека Лондона - это не просто эмоциональный раздражитель. Он - средоточие идеи, которая сплелась в единый негативный образ, до того выпукло прописанный, что в какой-то момент грань между выдумкой и реальностью почти исчезает. И вот тогда - глядя на этот яркий портрет персонажа, опирающегося в своем поведении на выработанную им же философию - не просто оперируешь словами, выражающими симпатию или антипатию, а начинаешь испытывать чувства. Вплоть до ненависти, что называется, "всеми фибрами души". Но почему? мало ли в литературе было описано мерзавцев и злодеев, которым место в паноптикуме нелюдей? Только ведь те, "опереточные злодеи", не имели в запасе своей собственной философии; они были такими, потому что их такими выдумал автор для достижения какой-либо сюжетной цели. Здесь, у Джека Лондона, тоже есть сюжет, который развивается по определенным правилам. И мы видим, как в сопоставлении, зеркальном отражении, чередовании определенных эпизодов, всё четче вырисовывается авторская идея. Как, стремясь убедить читателя, что уж его-то история самая правдоподобная, Джек Лондон по всех подробностях описывает морское путешествие или с презрением говорит о приключенческих романах с прекрасными пленницами на пиратских шхунах. А между тем идея, философия "жизненных дрожжей" существует, и она-то самая настоящая, и в антураже выдуманной, но выдаваемой за реальную, истории, показано логичное завершение такого образа мысли, изначально смоделированное сюжетом, но от этого не менее правдивое.