Довольно часто, смотря на картину того или иного художника мы можем уловить её общий настрой. Чаще всего мы удовлетворяемся этим, и посещая выставки и музейные залы, быстро переходим от картины к картине, “пробегая” экспозицию, и считаем, что поняли, что художник хотел сказать своим произведением. На самом деле мы упускаем очень многое, и тем самым обедняем себя, сводя практически на нет усилия художника вкладывавшего в своё творение то, что мы не можем увидеть, понять и почувствовать. Это могут быть символы, образы, ассоциации, методы творчества или концепции. Художники работали в разное время и в разных странах и те образы, которые были хорошо понятны им и их современникам, для нас сегодня остаются загадками. Художник мог иметь незнакомое нам вероисповедание, увлекаться не известными нам или потерявшими свою актуальность философскими и культурологическими идеями. Мастер мог, в той или иной форме, использовать неизвестные нам мифы, исторические события, символы и аллегории. Мог использовать цветовые ассоциации, которые нам трудно расшифровать, не имея необходимых знаний. Для того, чтобы понимать произведения сегодня нам нужны специальные “путеводители” по творчеству того или иного художника.

Все вышесказанное справедливо для работ Марка Шагала. Мы смотрим на его картины, и считаем, что мы их понимаем на все 100%, не задумываясь о том, почему люди летают и, зачем на них изображаются козы и коровы. Картины Шагала фигуративны, мы видим образы, мы понимаем их, но согласитесь, чаще всего нам очень трудно понять, что они делают на полотнах мастера. Картина как бы рассыпается на отдельные фрагменты и нам очень трудно свести их в единое целое. Книга Марии Березанской это обстоятельный путеводитель в мир Марка Шагала. Она подробно рассказывает о культуре идишкайта Витебска (родного города художника), о том, как хасидизм тех лет повлиял на его мировоззрение. Повествует о том, как это мировоззрение менялось под влиянием различных идей и мест, где жил и работал художник. Рассказывает о городе Витебске, образ которого художник пронес в своих произведениях сквозь все годы своей жизни. Знакомит с символами и образами его работ.

Книга легко читается. Она снабжена большим количеством репродукций работ Марка Шагала из музеев и частных коллекций. Книга скупа на рассказы о личной жизни художника, она представляет только необходимый минимум подобных сведений. Зато уделяет пристальное внимание мировоззрению художника, его генезису и его историческому развитию, тем факторам, которые на него влияли и тому, как мировоззрение мастера отражалось в картинах.

Рекомендую эту книгу всем тем, кому интересно творчество Марка Шагала.

Книга прекрасна по оформлению. Мелованная бумага, отличные иллюстрации. Сама подача информации тоже весьма цельна и интересна. Это совсем не скучное перечисление несвязанных фактов, а красочная иллюстрация с целью отразить авторское видение и понимание пульса эпохи.
Очень здорово, что помимо живописи большое внимание уделяется кино, есть также главы про литературу и архитектуру. Это добавляет цельности. Сопоставление авангарда в живописи и зарождения кинематографа – это один из главных моментов повествования, этим книга начинается и этим же заканчивается.

При этом в книге постоянные повторения. С одной стороны, это может быть и плюс, поскольку когда одно и то же читаешь по сто раз, но немного в разных формулировках, может быть, и поймёшь яснее, и запомнишь лучше.

Однако, когда повторяются мысли наподобие Сталин = Гитлер и что, мол, может Победа во Второй мировой войне не есть благо, то уже порядком начинает надоедать. Видно, что у автора есть определённые больные темы и что он не смог их разрешить на уровне спокойном, взвешенном и интеллигентном. (Хотя да, это ж беседы, вольный жанр. Но и автор, извините, не буйный подросток)

И вообще чувствуется некое протестное переигрывание. Бесконечные термины а-ля "жрецы дурного культа", "живая протоплазма" (это про картину Репина "Крестный ход в Курской губернии") как-то тоже немного снижают общее впечатление. К счастью, не вся книга состоит из этого.
Например, глава про сопоставление Матисса и Пикассо имеет уже другой акцент и заслуживает высокой оценки.

В данном случае его жертвами стали моё время и крайнее напряжение внимания поскольку книга огромная - увеличенного формата, а тема для меня совершенно неизведанная и, как оказалось, малоинтересная. Эта объёмная книга представляет собой сборник статей и иллюстраций к ним. Она делится на тематические разделы (правда, мне в связи с малой осведомлённостью в вопросах русского искусства Нового времени так и не удалось разобраться, что именно эти разделы объединяет), каждый из которых включает в себя подборку качественных, красочных репродукций, о которых и пойдёт речь в статьях. Статьи, естественно, написаны в академическом стиле, и это далеко не научно-популярный вариант изложения информации. Поэтому читать вдвойне тяжело.
Вообще же, конечно, общий замысел у разделов есть, они озаглавлены, просто статьи, включённые в них, настолько разнородные и трудные для восприятия, что целой картины как-то не складывается. Первый раздел посвящён непосредственно Императорской академии, в нём речь идёт о крупнейших экспозициях, освещённости деятельности Академии в современной ей литературе, различных технических трудностях, связанных с экспонированием предметов искусства. Для меня самой невыносимой стала статья о росписи Кронштадтского собора - такого скрупулёзного описания мельчайших деталей я давно уже не встречала. Кроме того, у меня возникло ощущение, что мой и без того слабый интерес к русской религиозной культуре окончательно угас.
Второй раздел повествует о художественном образовании в России того времени. Этот раздел оказался, наверное, наиболее для меня интересным, так как касался в том числе и философских вопросов в сфере культурологии. Речь шла, например, о полемике относительно смысла и назначения искусства. Некоторые же статьи были написаны очень в духе истории повседневности: из них можно было узнать о быте художников, о трудностях, с которыми обучающиеся сталкивались в Академии, о различных царящих в ней предрассудках - связанных, к примеру, с проблемой антисемитизма.
Третий раздел касался деятелей искусства Нового времени, местами бывало неплохо, но здесь всё зависело от изложения автора статьи, поскольку почти никого из упомянутых деятелей я не знала и, соответственно, не имела по отношению к ним какого-либо предварительного интереса. А вот приложение включало в себя совершенно произвольные статьи, ни одна из которых не оказалась для меня познавательной.
Этот сборник, разумеется, будет интересен в первую очередь специалистам-культурологам, чьим профилем является русское искусство (любого периода), либо тем, кто настолько увлечён культурологией в целом, что готов изучать даже самые малейшие, совершенно технические детали. Себя я ни к тем, ни к другим не отношу, поэтому мне было чрезвычайно сложно продираться сквозь эту книгу - хотя и невозможно не отметить труд, с которым, очевидно, писались эти статьи и оформлялся сборник - ведь оформлен он действительно очень качественно. Увы, русское искусство для меня пока что абсолютно не близкая тема.

Чувствуется, что текст долго настаивался, смысловая плотность ужасно приятная. Книга состоит из вух частей: первая – рассказ автора о вехах московского метро, вторая – прямая речь архитекторов, скульпторов, художников и инженеров. Красивая вёрстка, много иллюстраций: фотографии станций и архитектурные проекты. Нашла в книге для себя много полезного.

Книга Л.Н. Нецветаева представляет собой разбор и анализ выразительного потенциала графических материалов, которые используются для создания архитектурных пейзажей. Это не учебник и не практическое руководство, хотя в ней и есть ценные наблюдения и рекомендации, которые могут быть взяты на вооружение как профессионалами, так и художниками-любителями.

Большая часть книги посвящена графическим материалам и анализу работ известных художников. Рассматриваются монохромные и живописные техники; отдельные главы посвящены постановке задачи, выбору сюжета и композиции — т.е. книга чуть выходит за рамки установленной темы. Есть также глава, где автор делится опытом и описывает процесс создания своих работ, что весьма любопытно, ибо позволяет проникнуть "за кулисы" творческого процесса. Впечатление от этого фрагмента и от упоминаний автором своих работ несколько омрачается тем, что автор, будто бы вскользь, ненарочно, пишет об одобрении и восхищении, которые вызывали его рисунки у коллег и зрителей.

К несомненных достоинствам книги Л.Н. Нецветаева можно отнести качественно подобранный материал и добротный анализ, позволяющий лучше понять произведения и техническую сторону их создания. Кроме того, книга написана очень доходчиво, что делает ее интересной для широкого круга читателей.

Что касается недостатков, то здесь можно отметить не всегда высокое качество иллюстраций. Некоторые из рисунков приведены в черно-белом варианте, хотя их оригиналы цветные. Это заставляет отвлекаться и искать изображения в интернете. Подписи к иллюстрациями не имеют единообразия: не везде указан год создания произведения; где-то указан формат, а где-то — нет. Приходится снова обращаться к интернету, что весьма неудобно. Встречаются опечатки. Однако намного сильнее, чем эти неточности, обращают на себя внимание "стилистические вывихи" текста: нередко встречается неоправданно возвышенная или, напротив, сниженная лексика; есть неудачные обороты, которые режут слух. Впрочем, это можно отнести к недостаткам редактуры, а не ставить в укор автору.

В целом, книга Л.Н. Нецветаева производит приятное впечатление, она содержит много полезных наблюдений, а потому может быть рекомендована к прочтению.

Самое главное достоинство этой книги - это потрясающая подборка иллюстраций. Но сразу нужно обозначить, здесь нет историй создания картин. Скорее, как художники, чаще всего сознательно, творили миф о вожде. В этом плане мне больше всего понравилась история о Сталине в Разливе. Или о тех рамках, что перед ними ставили, например, в изображении съезда.
Сам текст приближен к академическому. Поэтому чтение у меня затянулось, больше одной главы за раз не читалось. Тем более часть времени уходило на просмотр картин. Если у нее и появится электронная версия, надеюсь масштаб картин будет соответствующий.

ну, я, конечно, ожидала чего-то несуразного, экстраординарного, отличающегося от остальной массы, но знатно выпала в осадок ещё на первой главе. вначале ты в шоке от первого(!) действия, потом читаешь книгу с ещё бо́льшим клубком мыслей и сомнений, а потом полчаса читаешь анализы и послесловия, которые дают понять: книга замечательная. непонятная? – да. тяжело читается даже при таком объёме? – конечно. может привести в ужас? – однозначно. послевкусие оставит горьковатое, но с нотками чего-то, что раньше нигде и никогда не находил. такое хочется попробовать снова, но на свой страз и риск, ведь первым опытом ты уже научен.
отдельно затрону подтекст ко времени. введенский хорошо завуалировал тяготы того времени, лёгкий абсурд и всепоглощающий ужас (хоть мы там и не жили, но по источникам выводы сделаем) эпохи его жизни. это не о конце 19 века, это о жестоком и кровавом режиме тридцатых, а 1890ые – вуаль потерянного мира, пережиток прошлого, через призму которого можно перенести видение нынешней ситуации. призма, созданная самим введенским, пугает с первой буквы до последней точки, но если на представлении героев тебе кажется забавным «восьмидесятидвухлетняя девочка», то к последнему действию содрогаешься в настоящем ужасе, созданным александром ивановичем.
конечно, здесь есть минусы и вопросы, как к самому обэриутскому движению, так и автору, но я снизила звездочку скорее за то перчащее, даже горчащее послевкусие, от которого не можешь избавиться часами и днями. говорят, если книга оставляет после себя много эмоций я она хорошая, – отчасти это верно, но иногда эти эмоции приносят не тот эффект, что хочется (хотят тут, скорее, надо понизить планку ожиданий), отчего относишься потом хуже к произведению, чего быть не должно. введенский хорош, открытие театра абсурда прошло успешно, но следы удушения не сходят ещё долго.
хотелось бы посмотреть постановку, но желательно не в детском саду – таких потрясений читателю введенского точно не хватало.

Это самое интересное, что можно было узнать из книги «Пикассо в окружении друзей», которую написала его верная подруга Фернанда Оливье. Она была музой художника на этапе его становления, помогла пережить «голодные» времена и ходила по пятам за Пабло и его компанией.⁣⁣

Стоит отметить, что эта книга – мемуары Фернанды Оливье, её дневники. В ней нет художественного слога и сюжета, а только куча языковых ошибок и опечаток. Скорее всего, это вина переводчика или корректора, которые не до конца понимают свою задачу – делать текст читабельным. Посудите сами: «Он познакомился с Пикассо после первой выставки художника у Воллара. Жакоб был в восторге от выставки и решил познакомиться с художником». Спасибо, я всё. Я всё, спасибо.

Подруга Пикассо рассказывает нам о друзьях художника. Фамилии большинства из них я уже забыла. Но все-таки нашла себе любимчика, поэта Макса Жакоба, и всегда радовалась, когда он упоминался в книге. В богемной тусовке начала двадцатого века вместе с Пикассо были также Гийом Аполлинер, Анри Матисс, Анри Руссо и многие другие. Вот так мы скачем от одной главы к другой и только ближе к финалу начинаем различать всех этих персонажей.

У Фернанды Оливье были отличные попытки описать парижские улочки, Монмартр, бульвар Клиши. Перечитаю эти дневники только в одном случае – если соберусь во французскую столицу. Несмотря на то, что всё здесь уже затоптано туристами, моя романтичная сторона будет в восторге от мест, где ступали творцы прошлого века. За это спасибо натурщице!⁣⁣

По технической части придраться не к чему: небольшая, в мягкой и красивой обложке, крупный шрифт, страницы не сыпятся… Они реально не выпадают! Некоторые из них просто отсутствуют. Мне достался экземпляр из бракованного тиража. Именно поэтому я упустила половину происходящего в квартире коллекционеров Стайнов, в доме у Руссо и у Аполлинера.

У издательства «БуксМАрт» получилось запороть воплощение интереснейшей идеи - воспоминаний современников о художниках. На книжной ярмарке на Красной площади мне предлагали ещё и про Модильяни почитать, но я вежливо отказалась.

Прекрасная монография, в которой затронута тема просветительской деятельности Академии художеств в XVIII в. Учебное заведение, само основание которого стало манифестом философии Просвещения и началом утопического проекта по воспитанию "новой породы людей", творческих и свободных, внесло огромный вклад в приобщение русского общества к искусству и достижениям западноевропейской культуры.

В книги есть разделы, посвященные истории основания Академии, ее просветительским программам; музею, который сформировался из работ, собранных для воспитания вкуса учеников; художественным выставкам, проходившим во второй половине XVIII в., а также проекту нового здания, которое должно было стать воплощением идеи об идеальном храме искусства.

Книга написана для широкого круга читателей, однако специфика освещаемых вопросов делает ее интересной, в первую очередь, для специалистов и тех, кто серьезно увлечен искусством. Так, например, значительный фрагмент уделен попыткам восстановить логику развески картин и расстановки экспонатов на выставке 1766 г. и определить траекторию ее осмотра. Особенно интересной кажется попытка автора посмотреть на выставку глазами петербуржского обывателя, привыкшего к искусству другого рода и незнакомого со многими мифологическими сюжетами и тенденциями современного искусства.

Книга издана очень качественно: глянцевая бумага позволяет выгодно подчеркнуть репродукции картин. Единственный недостаток – шрифт очень сильно бликует при любом освещении, что делает чтение менее комфортным.