Синие ленты: их пометили

Метка от которой нельзя избавиться

В кабинете пахло старым деревом, пылью и канцелярским клеем.

– Я хочу, чтобы вы ответили на все мои вопросы максимально честно, не забывая ни об одной детали. Даже если она покажется вам не важной. Хорошо?

– Хорошо.

– - Тогда преступим, ... что произошло в городе Холмогорске на перекрёстке улиц Советская и Карла Маркса 23 марта 2010 года в 12. 00 часов дня?

– Трагедия. Пятеро террористов захватили школьный автобус. Крики, паника, плачущие родители. Воздух знаете стал такой густой … от тревоги и бессилия.

– В результате спецоперации спецназ убил троих преступников, двоих задержал живыми. К сожалению, погибло пятеро детей когда один из террористов попытался подорвать себя гранатой.

– Всё так.

– Среди них были и ваши дети?

– Совершенно верно.

– Вы видели всё произошедшее собственными глазами?

– Да. Я встречал детей с экскурсии, находился за оцеплением. Меня не пускали.

– Соболезную вам.

– Пустое. Знаете, я до сих пор помню запах пороха и крови. А в глазах стоит эта картина … серый асфальт, лужа крови и синие ленты в волосах …

– Ладно, ладно. Успокойтесь. Выпейте воды.

Гранёный стакан был наполнен прозрачной жидкостью из треугольного графина стоявшего на зелёном сукне стола.

– Знаю, что вы обращались к психологу. Он нами опрошен, указывает, что жаловались на бессонницу, один и тот же кошмарный сон, в котором фигурировали синие ленты …

– Спасибо. Со мной всё нормально. Давайте продолжать.

– Хм. Продолжаем. Вы неоднократно пытались добиться более сурового приговора для арестованных несмотря на то что им дали по двадцать лет тюремного срока. Жаловались во все инстанции, пытались подключить прессу.

– Да.

– Зачем?

– Считал, что с ними обошлись слишком мягко.

– Понятно. 10 апреля 2012 года вы действительно были задержаны сотрудниками милиции у здания ФСБ в вашем городе?

– Так точно. Я хотел добиться объяснений по вопросу досрочного освобождения убийц моих детей.

– Откуда вы узнали, что они уже не в тюрьме?

– У меня есть друг, знакомый … мы с ним раньше вместе служили. Впрочем, я отказываюсь отвечать на этот вопрос.

– Это не в ваших интересах …

– Я ОТКАЗЫВАЮСЬ ОТВЕЧАТЬ НА ЭТОТ ВОПРОС!

– … ладно. 5 июня 2014 года вы опять были задержаны по подозрению в хранении оружия. В вашем доме, офисе был проведён обыск. Ничего не нашли. Обвинение сняли. Это так?

– Так.

– Что-то можете пояснить?

– Нет. Вы всё сказали. Они ничего не нашли.

– Кхм, у меня в руках выписка, в которой указано, что в 2016 году вы развелись с супругой, продали дом, гараж, автомобиль и покинули Холмогорск. А где вы сейчас проживаете, где прописаны?

– Нигде.

– То есть?

– Нигде не прописан. Незачем.

– Вы сильно изменились Алексей Михайлович, что с вами произошло? Успешный бизнесмен. Почётный гражданин города и вдруг всё бросить и …

– Скажем так. Мне кое-что открылось, и я понял, что нужно действовать.

– Два года от вас не было не слуху, не духу. Вы не привлекались, вас не задерживали. Где вы были?

– Путешествовал.

– По России?

– И не только.

– ОТВЕЧАЙТЕ НА ВОПРОС!

– Я следовал за убийцами моих детей – Кавказ, Турция, Иран, Арабские Эмираты, Сирия. Они работали на ФСБ. Я не мешал, я ждал удобного случая.

– Что значит, вы следовали? Что значит, вы ждали?

– Я, знаете ли, обладаю определёнными навыками …

– Я ВАС НЕ ОБ ЭТОМ СПРАШИВАЮ! КТО ВАМ ДАЛ ПРАВО ЗАНИМАТЬСЯ САМОСУДОМ!

– Но их же отпустили.

– Они пошли на сделку со следствием и оказались очень полезными свидетелями … по другому делу.

– Я так сразу и понял. Поэтому и не торопился.

– 12 февраля 2018 года в Москве в гостинице «Пирамида» вы причинили тяжкий вред здоровью гражданам Мамаеву и Гургадзе повлекший их смерть. Это так?

– Так, госпожа судья.

– Вы понимаете, что совершили тяжёлое преступление?

– Да, понимаю.

– Раскаиваетесь?

– Нет.

– Вину признаёте, но …

– ДА Я ИХ УБИЛ, но виновным себя не чувствую. Они отсидели всего два года, а затем свободно перемещались по миру. И это тогда когда … МОИХ ДЕТЕЙ БОЛЬШЕ НЕТ!

– Тихо, тихо. Гражданин Тимофеев я вас понимаю, но вы совершили преступление и вам придётся отвечать.

– Отвечу. Хотя это уже не важно.

– Вы махнули рукой на свою жизнь?

Сидящий напротив мужчина с побитой сединой головой слегка улыбнулся.

– Наоборот. Я исправил досадную ошибку.

– Коллеги из органов … ну вы понимаете каких. С теми, с которыми вы отказались сотрудничать, и даже разговаривать, просили задать вам вопрос.

– Хорошо госпожа судья. Какой?

– Откуда вы всегда точно знали, где находятся Мамаев и Гургадзе? Ведь они даже внешность сменили. Вот на этих фотографиях с камер наблюдения …

– Да это всё я. Вот здесь на площади в Грозном, на рынке в Тегеране, уличное кафе в Абу-Даби, аэропорт Дамаска.

– Вам помогал этот ваш друг, извините, знакомый?

– Нет.

– Но невозможно следовать тенью за спецслужбами и угнаться за ними …

– Возможно.

– Не несите чушь! Вы же взрослый человек! Вы обещали мне говорить ПРАВДУ!

В кабинете наступила тишина, и только напольные часы у входа бессовестно нарушали её.

– Так вы ответите или нет?

– Вы не поймёте.

– Я ПОСТАРАЮСЬ.

Наклонившись вперёд, мужчина, внимательно взглянул на судью и негромко произнёс:

– Меня вели ленты.

– … какие ленты?

– Синие.