«Для него поэтическое являлось политическим»: Шелли — один из величайших поэтов-романтиков

Спустя два столетия после безвременной кончины Шелли, его творчество остается широко читаемым и горячо любимым. Рита Чакрабарти вспоминает о гениальности поэта

Перси Биши Шелли: поэт, атеист и убежденный противник власть имущих. Что бы он сказал о недавней сенсационной отставке Бориса Джонсона после нескольких недель ослабления его авторитета? Конечно, это лишь фантазии, но я не могу сдержаться, так как моя профессиональная жизнь в последнее время проходила под знаком раскола доверия к Джонсону. Все это время я готовилась – когда у меня было время – к 200-летию со дня смерти титана английской поэзии и политического радикала.

Как и уходящий премьер-министр, Шелли учился в Итоне, но на этом их точки соприкосновения заканчиваются. В душе он был бунтарем, не доверял властям и возмущался злоупотреблениями властью со стороны того, что он считал безответственным и бессердечным истеблишментом. Например, в своем самом знаменитом сонете  «Озимандия» он высмеивает пустое наследие надменного тирана. Между тем политический сонет «Англия в 1819 году», написанный в последний год правления Георга III, психически недееспособного в течение многих лет, рассказывает о «Правителях с пустою головой, — К родной стране прильнул из них любой Бесчувственно, пиявкой безобразной» (пер. К. Д. Бальмонт) (Rulers who neither see nor feel nor know, But leechlike to their fainting Country cling).

«Маскарад анархии» высмеивает современное правительство как воплощение анархии и несправедливости и заканчивается страстным призывом к простому народу восстать: «Вас много — скуден счет врагов!» Шелли исключили из Оксфорда в связи с его эссе «Необходимость атеизма», и он твердо верил в поэзию как мощную силу для политического блага. «Поэты — непризнанные законодатели мира», — писал он. Для Шелли поэтическое являлось политическим.

Если Китс — это первая любовь, то Шелли — зрелая

Шелли всегда окружали удивительные люди. Его женой стала Мэри Шелли, дочь другого политического радикала Уильяма Годвина и Мэри Уолстонкрафт, широко известной как мать британского феминизма. В возрасте 18 лет Мэри написала «Франкенштейна» Мэри Шелли - Франкенштейн , удивительно зрелую работу о самонадеянности безответственного изобретателя, который создает первого представителя новой расы, но отрицает его человеческие потребности — с катастрофическими последствиями. В это время Перси и Мэри жили и путешествовали с лорд Байрон и сводной сестрой Мэри Клэр Клермонт, шведской литературной семьей со сложными отношениями.

Политические взгляды Шелли были прогрессивными, так же как и его политическое отношение к женщинам. Он был горячим сторонником женской эмансипации и гендерного равенства и питал глубокое уважение к творчеству Мэри Уолстонкрафт. Его личные взаимоотношения с женщинами были менее уважительными. Шелли бросил свою 19-летнюю жену Гарриет Уэстбрук с двумя детьми в 1814 году, чтобы сбежать с 16-летней Мэри. Два года спустя Гарриет утопилась в озере Серпентин в Лондоне. За два года до своей смерти – в мрачное и трудное время, когда Мэри переживала неоднократные выкидыши и смерть их маленького сына, – он написал нежные стихи о Джейн Уильямс, жене своего друга Эдварда. Привело ли бы к чему-нибудь это увлечение, остается тайной; Шелли и Эдвард оба утонули у берегов Лигурии на северо-западе Италии 8 июля 1822 года, когда сильный шквал перевернул их шлюпку. Тело Шелли можно было опознать только по сборнику стихов Китса Джон Китс - Джон Китс. Сочинения , найденному в кармане его пиджака.

Все они умерли молодыми, эти поэты-романтики второго поколения – Шелли в 29 лет, Китс в 25, лорд Байрон в 36. В период моего взросления именно творчество Китса было самым притягательным – томящаяся и страстная поэзия, в которой чувствовалась молодость, во многом сосредоточенная на процессе желания, и эстетическое стремление запечатлеть и зафиксировать желание с помощью искусства. Но Шелли очаровывает своей сложностью – его реформаторское рвение сочетается с сильным чувством личной мрачности и пессимизма, которые он совершенствует в своей поэзии, используя природу как контрапункт человеческим страданиям. Если Китс — это первая любовь, то Шелли — зрелая.

Несколько недель назад наша группа отправилась с визитом на итальянский курорт Леричи, в дом Casa Magni, где жили Перси и Мэри до его безвременной кончины. Шелли преследовали видения самого себя – он видел собственного двойника с балкона Casa Magni, – и в парке рядом с домом мы слушали чтение его стихов, в частности, поэтом-лауреатом Саймоном Армитиджем, и представляли автора. Через несколько недель мы посетим некатолическое кладбище в Риме, где погребены Шелли и Китс, чтобы еще раз почтить его память.

Озимандия, «царь царей», не оставил после себя никакого наследия; а человек, который его создал, с точностью до наоборот.

Рита Чакрабарти является попечителем ассоциации Keats-Shelley Memorial Association, которая курирует Дом Китса-Шелли (Keats-Shelley House) в Риме, и покровительницей Фонда Китса-Шелли 200

Рита Чакрабарти (Reeta Chakrabarti)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ