Зарубежная классика — цитаты из книг — стр. 4

- Некоторые слова очень вредные, особенно глаголы - гонору в них слишком много! С прилагательными делай что хочешь, но глаголы себе на уме! (Шалтай - Болтай)

— Очаровательная женщина, только боюсь, что она недостаточно сдержанна, недостаточно умна. Ей бы надо держаться посолидней. Она слишком увлекается. Наши зрелые красотки не захотят у них бывать, рядом с ней они все будут казаться старухами. Если бы миссис Каупервуд была не столь молода и не столь красива, к ней отнеслись…

- А если рыбёшки не будет? - спросила она. - Тогда они, конечно, умрут, - отвечал Комар. - И часто так бывает? - Всегда, - сказал Комар.

Беда Эйлин заключалась в том, что она не умела все это проделывать со спокойной уверенностью светской женщины. Она не столько управляла обстоятельствами, сколько обстоятельства управляли ею. В иных случаях ее выручали только спокойствие, выдержка и такт Каупервуда. Если Каупервуд был возле нее, она чувствовала себя…

После своих филадельфийских злоключений она решила быть начеку и остерегаться всяких сплетен. Стрелы злословия легко могли попасть и в нее.

- Могу поспорить что ты такой ужин не сготовишь, -сказала она. Конечно, нет, Син! Когда я готовлю сам, то я не могу и разобрать что я ем - то ли рыбу, то ли птицу, то ли самого чёрта.

В том борделе было 27 девушек. Я спал со всеми без исключения. Вы согласны, Что необходимо поспать с женщиной, чтобы понять её до конца?

И это заставляло Каупервуда гордиться Эйлин. Сколько в ней энергии, сколько в ней живости! Лилиан, его первая жена, была бледной, анемичной женщиной, а в Эйлин жизнь била ключом. Она постоянно что-то напевала, шутила, наряжалась, кокетничала. Есть такие натуры, которые живут сегодняшним днем, ни над чем не размышляя и не…

Вы же знаете, матушка, что граф Монте-Кристо верен многим обычаям Востока, а на Востоке, чтобы сохранить за собой право мести, никогда не пьют и не едят в доме врага.

То, что составляет моё отчаяние, могло составить мне счастье! ("История кавалера де Грие и Манон Леско ")

Когда отец однажды сказал : "Хочу прочитать "Фауста" Гёте. Эту книгу перевёл преподобный Тен Кате, поэтому она не может быть слишком безнравственной", - Винсента едва не стошнило от отвращения

Конечно, чьи-то места за семейным столом опустеют навеки, и чьи-то дети никогда не увидят своих отцов, и на ущельях Теннесси останутся безымянные могилы, но кто скажет, что эти люди слишком дорогой ценой заплатили за Правое Дело?

На сотню тех, что числятся врачами, редко когда приходится один настоящий, а следовательно, больные практически всегда составляют сообщество людей, приговоренных к угасанию и смерти. Врачи страдают либо манией величия, либо полным бессилием, но в любом случае они причиняют вред больным, если тем не удается перехватить…

Всю жизнь мы живем рядом с людьми, которые не имеют о нас ни малейшего представления, но постоянно твердят, что знают о нас абсолютно все, хотя даже наши близкие родственники, наши друзья ничего о нас не знают, потому что мы сами себя мало знаем. Всю жизнь мы стараемся познать себя и всегда доходим до какого-то предела…

Нас производят на свет, но не воспитывают; и, произведя нас, эти наши производители, в своей беспредельной, гибельной для человеческого существа беспомощности, неумело возятся с нами и уже в первые три года жизни вытравливают и губят все в новом человечке, о котором они ничего не знают и понимают о нем только одно: что…

Гораздо позже, вспоминая кладовку с обувью, он очень часто думал: не лучше ли было тогда набраться смелости, прикончить себя, заранее ликвидировать, оборвать свою будущую жизнь, все равно как бы она ни сложилась, чем так тянуть годами это в общем сомнительное существование, — теперь я это хорошо понял. Но у него не…

...как известно, самые важные дела улаживаются в двух словах, если, конечно, собеседники склонны договориться.

Потеря врага, с которым ты борешься целых двадцать лет, оставляет после себя ничем не заполненную пустоту. Ненависть связывает людей такими прочными узами, что, когда порваны узы эти,на их место приходит печаль.

Нерівність стану, юний вік чи інші якісь перепони на нашому шляху — все це у жодному разі не бентежило ні маленьку Ем’лі, ні мене, бо майбутнього не існувало для нас. Ми думали про те, щоб стати колись дорослими стільки ж, скільки про те, щоб помолодіти.