Цитаты из книги Книга смеха и забвения

...всякая любовная связь основывается на неписаном соглашении, которое любовники необдуманно заключают в первые недели любви. Они еще витают в облаках, но одновременно, даже не сознавая того, составляют, точно неуступчивые юристы, подробные условия договора. О, любовники, будьте осмотрительны в эти опасные первые дни!…

Будущее — это лишь равнодушная и никого не занимающая пустота, тогда как прошлое исполнено жизни, и его облик дразнит нас, возмущает, оскорбляет, и потому мы стремимся его уничтожить или перерисовать.

Вы же знаете, как бывает, когда двое беседуют. Один говорит, а другой перебивает его: "Ну точно, как у меня, я..." и начинает рассказывать о себе, пока первому уже, в свою очередь, не удается вставить: "Ну точно, как у меня, я..." Эта фраза "Ну точно, как у меня, я..." может казаться согласным эхом,…

Уже начиная с Джеймса Джойса, — сказал он, — мы знаем, что наивысшее приключение нашей жизни — отсутствие приключения… Гомеровская Одиссея переместилась вовнутрь человека. Она стала содержанием его души

Он спросил ее, отчего она такая молчаливая, и услышал в ответ, что она не удовлетворена их любовной близостью. Сказала, что он спал с ней, как интеллигент.

Если в мире слишком много неопровержимого смысла… человек изнемогает под его тяжестью. Если же мир полностью теряет свой смысл… жить также невозможно

Все дело в том, что он был посвящен в великую тайну жизни: женщины не ищут красивых мужчин. Женщины ищут мужчин, обладающих красивыми женщинами.

На Вацлавской площади в Праге стоит человек и блюет. Мимо него идет другой, смотрит на него и печально кивает: "Знали б вы, как я вас понимаю..."

Мы пишем книги, потому что наши дети не интересуются нами. Мы обращаемся к анонимному миру, потому что наша жена затыкает уши, когда мы разговариваем с ней.

Уже в первые недели между Карелом и Маркетой было договорено, что Карел будет неверен, и Маркета с этим смирится, но зато Маркета получит право быть лучшей, а Карел будет чувствовать себя перед ней виноватым. Никто не знал так хорошо, как Маркета, до чего печально быть лучшей. Она была лучшей только потому, что ничего…