У каменного старика, того, что держит убитого мальчика, ладонь, пальцы прострелены. Я не знаю, видят ли это зрячие. Я видел не раз после войны. Почти у всех, кого расстреливали вместе с детьми и кто при этом случайно остался жив, рука изуродована. Та, которой закрывали, прижимали к земле голову… Развернуть |
|
|
Что и говорить, после всего, что плыло по реке истории, низовья загажены изрядно, чем только не занавожено русло. И все же исток всегда чист. Но надо, чтобы как можно больше людей осознали наконец смертельную угрозу загрязнения не одной лишь природной среды, но и человеческих душ. Конечно,… Развернуть |
|
|
«22.9.42. Рота получила задание уничтожить деревню Борки, расположенную в 7 км к востоку от Мокран. |
|
|
Мария Федоровна Кот (д. Большие Прусы, Копыльского района, Минской области): |
|
|
Вот уже скоро четверть века не затихает тот немой человеческий стон и над всем — недоумевающий, невыносимо ровный голос: |
|
|
— «Знание мое пессимистично, но надежда, вера оптимистичны» — хорошо все-таки сказал Альберт Швейцер! |
|
|
Для «человека разумного» различие между народами, расами, людьми — повод для радостного удивления, размышления, зато для «голой обезьяны» — лишь основание презирать и кусать всех, кто на нее, арийку, не похож. |
|
|
Считается, что люди потому столь беззаботны к неизбежному исходу, к смерти, что умеют не думать о ней, не знают своего срока. |
|
|
Постоишь — беда догонит, побежишь — напорешься на нее! |
|
|
Когда человек теряет зрение, первый ужас — не можешь открыть глаза, все силишься, а не можешь. Это состояние без конца повторяется в снах. И одновременно другое мучение: закрыть тоже не можешь. Навсегда открыт, один на один с миром! И с самим собой, со своей памятью… |
|
|
"Реальность и бред, как два зеркала: каждое отражает глубину другого, забирает её в себя и снова возвращает, уже как свое...". |
|
|
"Странно, но человек, чем напряженнее он прикидывает, решает, что и как ему сделать, тем отрешеннее, с непонятным посторонним любопытством и даже вроде безучастно наблюдает: ну а что я сделаю сейчас? И вроде дожидаешься самого себя, вроде тебя тут еще нет". |
|
|
"У человека веселого, а тем более непрошено, навязчиво веселого, всегда вид оправдывающийся. За мрачность, за угрюмость никто не оправдывается. Наоборот, другие себя чувствуют виноватыми перед таким. К этому и привыкнуть можно, на всю жизнь понравится". |
|
|
Жизнь редко балует человека свершением его надежд, она имеет привычку поступать по-своему. |
|
|
Всегда богам люди отдавали свои качества, начиняли их собственными досто- инствами и недостатками, но никогда такой дрянью, гадостью, подлостью не нафаршировывали своих богов, как в двадцатом веке. |
|
|
Меня кто-то убеждал, что последняя обязательная слезинка мертвого (о ней и Косач говорил, о последней, о вымороженной) – это слезинка одиночества, страшной покинутости каждого перед лицом смерти. |
|
|
Есть предел беде человеческой, за которым слезы уже иссыхают и когда человек и жаловаться уже не может… |
|
|
Утро после трудной ночи подчеркивает в любом человеке усталость, но также и облегчение, что это кончилось, минуло. |
|
|
...собственной ненависти можно бояться, как закаменевшей в тебе боли: человек начинает удерживать ее, зажимать в себе, ожидая и боясь мгновения, когда уже ее будет не удержать. |
|
|
Калі ты бяжыш, і жыццё бяжыць, ты нібыта ўтыкаешся ў яго, прасаджваеш яго наскрозь, здзіраеш з сябе напластаванае гадамі, і не хвароба, а прахалода нязведанага ахутвае цела. Ёсць, ёсць смак у хуткасці, у скорасці. На зямлі ж дваццаты век, век скорасці, і як пражыць яго і не адчуць скорасці,… Развернуть |
|
|
Я лічу, што кароткі адпачынак - глупства. Не паспееш прыехаць, раскруціць вуды, падыхаць - на табе, збірайся назад. Не варта і пэцкацца. |
|
|
А какое я имею право на ваше внимание? Вы уплатили деньги? Так мало ли за какие дурацкие, паршивые истории люди платят деньги. |
|
|
Чалавек - сушчаство. Так сказаць, ен и мошка, и ен - валадар, цар прыроды! |
|
|
Усё цёмныя, пакуль не стануць светлымі |
|
|
Считающий печные трубы звук Хатынских колоколов уже за спиной у нас, мы уходим, а он остается, но снова догоняет, дробится, спрашивает: «Так-вы-по-ня-ли?.. Так-ли-вы-по-ня-ли?.. Вы-по-ня-ли?.. По-ня-ли?..» |
|
|