Истории с книгами — Осаму Дадзай

Что делать, когда сердце наполняет ненависть? Там, где вчера была надежда, осталась голая ненависть! Она смеётся мне в глаза и говорит, что любит меня. Я поняла, что ненависть рождается не на месте любви, она рождается от беспомощности. Издевательства над твоей душой подходят к такой границе, что душа сама начинает защищать себя и впускает ненависть в свой дом. Любовь уходит и душу некому защитить. Если бы любовь сохранилась в душе, то ненависть бы в неё никогда не проникла. В доме моей души поселилась ненависть. Тяжкое чувство. Оно несёт только разрушение. Но это как химиотерапия. От неё мутит и ты умираешь, но и уничтожающие тебя клетки…

Твоё окно в ночи - моя икона На двадцать третьем этаже.. Левее чуть, звезды Ланже.. Молюсь я ей, блаженный, сонный. Я как лунатик на карнизе: Качели-крылья подо мной, Взлетаю к звёздам, над собой.. Старушка с лавки: пьяный шизик.. Ещё одно окно зажглося! - Мой ангел, пьёт на кухне чай!! И я.. взлетаю невзначай.. Старушка, в крик: дурак, убьёсся! Лежу в траве.. молюсь на звёзды Улыбкой ласковой, смешной.. Стоит старушка надо мной.. Дарю с земли ей, руки.. розы.

Я открыл в себе паранормальные способности. Свою рецензию на повесть Дадзая - Человек недостойный, я начал со слов: я - идиот. Я был прав. В некоторой мере, это было пророчество. Как и заголовок рецензии - исповедь. Купил новую книгу Дадзая, в дорогом издании - Исповедь неполноценного человека. И только дома понял.. что это одна и та же повесть, но перевёденная иначе. Какой никакой, а - дар. Идиотизм и чуточку предвидение: что я идиот. Господи, предвидеть бы, буду ли я вместе с любимой.. Я готов тогда хоть каждый день покупать в магазине Исповедь неполноценного, к вяшему удивлению продавщицы, думающей, что я настоящий идиот..

Она похожа на тюльпан на дороге, на замученное солнышко в уголке листа детского рисунка, она — моя рука. Она изранена и вся в ссадинах. Я лежу в постели. Сумерки сгущаются. За окном зажглись фонари. Они тоже похожи на тюльпаны… воскресшие и сияющие, как Христос. Я целую свою руку замученную, держу её возле лица: она невесомо парит над лицом, словно — Будда, ставший замученным цветком на мокром асфальте. Что произошло с моей рукой? Во всём виновата любовь. Но я этому даже рад. Потому и целую свою руку.. Я чуть позже расскажу что стряслось с моей рукой-непоседой и в какое странное приключение она угодила. А пока что… пока я лежу в постели. Я…

Идёшь ты в сумерках по парку, А над тобою - мотыльки, И наши письма и стихи, И нимб фонарный.. словно сварка. Как будто ты - мой храм оживший, Ведь завершилась стройка лет, Как в Барселоне, храм-рассвет.. Любовь лежит в нём, - опочивши. Идёшь по парку ты, мой ангел, А за тобой, идёт монах, Идёт пешком какой-то птах: На первый взгляд, - безумно, странно. Ещё идёт с цветочком, Йети, И загулявший кришнаит, И древний ангел - Непосид, Ещё бредут, как гномы - дети. Бредёт мой сон, тебе покорный: Он приласкался вновь, к ногам.. Ты улыбнулась чудесам.. И почесала ножку, томно. В тьме оглянулась.. - может бредишь? - Листва шумит и.. никого Так…

Посвящается нежным и тёплым подушечкам на пальчиках московского ангела Письмо на озябшей и бледной руке Снова болит тишиною.. Спит, как невеста, со мною.. Душа, как постель, чуть кровится в тоске.. Письмо ли кровит или наше запястье? Ангелы спят так.. в небрачную ночь.. Некому им в этом мире помочь.. Утратить в снах сердце, наверное - счастье: Так девственность, ангел, теряет в тьме страсти..

Мой коллаж-иллюстрация Интересно было представить как выглядел “неполноценный” человек на самом деле. Для этого мне пришлось вчитаться в те фрагменты текста, в которых говориться о внешности героя, чтобы сложить их вместе в единый портрет непоноценного человека. Фрагмент первый. Слова автора о “неполноценном” человеке: “И, наконец, третий фотоснимок, самый удивительный... То ли печать смерти, то ли нечто другое, заменяющее выражение лица и довлеющее над производимым им впечатлением (попробуйте представить себе прикрепленную к телу человека морду вьючной лошади) — во всяком случае, было в этом человеке что-то, из-за чего невольно вздрагивал…