Рецензии на книги — Нина Воронель

"Ты что, с ума сошла? Зачем ты читаешь эту гадость? - закричала моя подруга, увидев, что читаю я мемуары Воронель. - Я у этой бабы читала какую-то повесть про ведьму, она просто ненормальная!" Честно говоря, к тому моменту я уже и сама начала сильно сомневаться в нормальности авторши. Ибо такого самолюбования не видела даже у великого эгоцентрика Сальвадора Дали. А тот всё-таки творческая единица колибром покрупнее. О чём бы не пыталась писать своим вычурно-цветистом стиле Воронель - об Ахматовой или американской режиссёрше-лесбиянке, о союзе писателей или КГБ всё выходит удивительно пошлым. Во всем ей мерещится двойное дно, червоточина, и сквозь всё просвечивает великий и ужасный образ самой Нины Воронель. В общем, всё, как в известном детском стишке: "Написать она сумела только…

Сложно представить, что сегодня есть люди, которые никогда не слышал о Фрейде, можно далеко не ходить и вспомнить выражение, которое стало крылатым и используется каждым вторым, а именно «оговорка по Фрейду». Худо бедно можно сделать вывод, что Фред занимался психологией, даже если ты никогда не читал его книг и не изучал биографию. Карл Юнг тоже на слуху, которого считают последователем Фрейда и самым любимым его учеником, хотя уже меньше по сравнению с Фрейдом. То что их многое объединяло в вопросах психологии и подсознания даже не оспаривается, но откуда между ними взялась мало кому известная Сабина Шпильрейн. А между прочим, только благодаря тому, что Сабина была первой пациенткой Юнга, в лечении которой была совершена ошибка, когда врач и пациентка переступают черту и завязывают…

Всемогущий интернет нам говорит, что

Нина Воронель была известна в СССР как поэт и переводчик, теперь живет в Израиле и пишет чаще всего прозу. Скандальные мемуары Воронель вызвали ряд обвинений в недостоверности.

Безусловно, это яркие, острые и довольно смелые мемуары. В исполнении Воронель приятно читать и байки о знаменитостях, и воспоминания юности, и размышления об устройстве мира. И даже весьма скучный во многих мемуарах раздел, посвященный пересказам знаковых фильмов или театральных постановок, у Воронель получился весьма читаемым. В чем скандальность этой книги? Да в том, что Нина Воронель открыто пишет о своих (и не только своих) обидчиках, она не скрывается за завуалированными намеками, нет – вот вам правда - кто за коленки держал, кто пил, кто пользовался «литературными…

никому ничего не дано было тогда провидеть, время еще не пришло. Была тогда оттепель, время больших надежд и больших ожиданий, – казалось, что все еще может наладиться и пойти по-хорошему. Еще не написаны были «Суд идет» и «Гололедица», еще не задуманы «Искупление» и «Говорит Москва». Еще не полностью определилось коренное расхождение между советской властью и советской интеллигенцией, и советские танки не ворвались в притихшую Прагу. Все это было еще впереди.

Блестящие мемуары Нины Воронель, с юных лет и до последних дней ближайшей приятельницы четы Синявских и четы Даниэлей (Богораз) и активной участницы событий "процесса Синявского-Даниэля" (Терца-Аржака), жены и соратницы отказника и одного из основоположников правозащитного движения профессора А.Воронеля, прекрасно заполняют…

Книга относится к современной прозе - мистики тут нет никакой, если не считать таковыми предчувствия главной героини. Это скорее смесь социальной драмы и шпионского детектива. Написана книга очень хорошим языком и по классическим литературным канонам - есть тема, идея и сюжет закольцован. Но несмотря на это, книга очень интересна - главный герой, пытаясь защитить свою возлюбленную от ее прошлого, попадает в центр шпионского заговора, всё это разворачивается на фоне жизни маленького немецкого городка и сложных взаимоотношений различных героев друг с другом. Книга мне очень понравилась, оба тома, но первый том законченное произведение сам по себе.

Другое название романа - "Ведьма и парашютист". Главные герои этой детективно-романтической истории - красавица-немка Инге, живущая в одном из самых красивых и древних замков в земле Рейн-Пфальц, и молодой десантник израильской армии Ури, попавший в эти края по чистой случайности. Неподалеку от замка на холмах живописно раскинулась деревня Нойбах, в которой одна половина жителей подозревает вторую (а вторая первую), что они лешие, ведьмы и колдуны. Все персонажи в меру готичны: рассказ ведется то от лица парализованного старичка-извращенца, то от лица озабоченного деревенского дурачка, впрочем, у Инге и Ури тоже много своих опасных секретов и невидимых душевных ран. В атмосфере всеобщей подозрительности и недоверия Ури и Инге становятся союзниками, и между ними вспыхивает огонек…

Воспоминания переводчицы Нины Воронель, жены физика Александра Воронеля. При рождении она получила имя Нинель, взяла фамилию мужа - и из-за того, что её поддразнивали: "Нинель Воронель, не ходи на панель", - она поняла, что сочетание имени и фамилии неудачное. В итоге слегка изменила имя.

Книга вызвала двоякое впечатление. С одной стороны, написано интересно, читается легко, упоминается множество известных людей: Борис Пастернак, Корней Чуковский, Андрей Синявский и др. - в качестве друзей/знакомых и т.п. Автор рассказывает, как переводила те или иные выдающиеся произведения классической литературы ("Ворон" Эдгара По, "Баллада Редингской тюрьмы" Оскара Уайльда и др.).

С другой - утомляет постоянное (впрочем, свойственное многим мемуаристам) самовосхваление: в Москву специально приехал…

Смысл существования этой книги - это список. Список литераторов эмигрантов, проделавших путь из Советского Союза в Израиль. Продолжая писать на русском, но не имея возможности издаваться в Союзе они были обречены на забвение. Эта антология - как записка брошенная в бутылке в море с именами погибших.

Но что можно сказать о содержании книги кроме оглавления?

Здесь есть место поэзии и рассказам.

Из поэзии запомнился Борис Камьянов - лирически-стыдливыми, иронически-комическими исповедями алкоголика. Остальная поэзия написана свободными мазками символизма, и мне не понятна, во всяком случае сходу.

Темы прозы - еврейская жизнь "до", "после" и "в" СССР. Многие затрагивают тему репатриации - весьма болезненный слом судеб людей, бежавших из одной недружелюбной к ним страны, в другую. Однако, тем…

Как ни странно, но книга понравилась. Рассказываются две параллельные истории двух женщин. Одна лежит в больнице после аборта, а у второй дочь в этой же палате. Очень напомнило произведения Улицкой. ))) Такая же атмосфера... Прочитала с удовольствием.

"Ни уму, ни сердцу"- результат прочтения книги "Ведьма и парашютист". Особенно придраться не к чему, но и хорошего тоже мало. Автор натолкала в сюжет все, что смогла синтезировать ее фантазия из прочитанных ранее книг. Герои:Ури- еврейский богатырь, десантник, с головой, как водится, не в порядке, путешествует по Германии, попадая в различные переделки, разумеется, выходя из них с честью. Инге - феодалка, ведьма, живущая в замке, практически непризнанная принцесса, разводящая свиней. Отто- калека-отец, на первый взгляд беспомощный, на деле - хитрый и изворотливый. Клаус - слабоумный работник Инге, обладающий своими достоинствами. Остальные персонажи исполняют роль толпы, безликой, но необходимой для раскрытия лучших качеств главных героев. Нацисты старые, современные, тайны старого…

Бессмысленная книга из серии "ни уму, ни сердцу". Я не поверила ни Уве, ни Инги, Клаус вызывал брезгливую жалость, Отто - омерзение, а второстепенные герои в принципе однотипны и безлики: что фашист-Дитер, что Марта. Авто попытался впихнуть в книгу всего-всего и побольше, но перестарался: это все-все сливается в маловразумительную мешанину, где ни одна из сюжетных линий не прописана достаточно хорошо, чтобы вызвать интерес.

Это, конечно, очень странная книга. На треть она состоит из описания неблаговидных и обличающих отсутствие ума и таланта приятелей Н.В. (от Синявского до Занусси), на треть из самовосхваления и восхваления своего мужа, ещё на треть из действительно забавных историй и неглупых наблюдений. Обычно мне очень неприятно читать воспоминания о том, кто на кого настучал, с кем спал и как ссорился - после этого бывает ощущение, что покопался в грязном белье. Но тут почему-то нравственное чувство мне отказало, я вполне с удовольствием дочитала до конца. Даже не могу это никак объяснить, кроме того, что написано неплохо.