Рецензии на книги — Тони Моррисон

☝ Третья прочитанная мною книга на эту тему! И если взять на себя такую смелость и расставить на пьедестале, то мой вердикт будет такой: 1) Прислуга 2) Хижина дяди Тома и только на третьем месте окажется Возлюбленная. ☞ Эта книга мне напомнила чем-то Фэнни Флэгг - Жареные зеленые помидоры в кафе «Полустанок» не по содержанию, а по восприятию и осмыслению. Читать эту книгу - словно впадать в летаргический сон, а потом выходить из него на время, и так несколько раз подряд + единожды биться в конвульсиях с высокой температурой! Тот случай, когда вроде всё хорошо, что-то в книге происходит интересное, но очень непонятное! Буквы формируются в слова, слова в предложения и на этом всё. Никакой картинки в голове не возникало, сюжет плавал, персонажи разлетались, а мне такое совсем не…

... значит, на свете ничто никогда не умирает? Сэти посмотрела ей прямо в глаза. – Ничто и никогда, – сказала она.

Как тяжело! Как безумно трудно писать рецензию на книгу, ножом вошедшую в сердце. Если бы когда-нибудь я встретила Тони Моррисон, я бы поклонилась ей в ноги. Только женщина могла написать роман настолько теплый, настолько полный страданием, любовью и светом. О чем книга. О любви, настолько реальной, что оживают мертвецы. О людях белых и черных – самой страшной беде во Вселенной. О памяти, жестяной коробочке, запрятанной в глубине сердца. О том, как прошлое, облизываясь, пожирает настоящее. О том, что невозможно жить с размазанным на лице маслом. О «нашем» солнце, небе, луне. О нашем. О доброте, которая внезапно превращается в зло. О настоящих мужчинах. О том, что…

Во избежание недоразумений сразу оговорюсь: особенностями эротических и семейно-брачных отношений меня смутить очень сложно. Не невозможно, оказывается, но очень сложно. Семьи хоть однополые, хоть разнополые, хоть асексуальные, хоть пансексуальные, хоть шведские, хоть тибетские, хоть лоскутные, хоть гостевые - все хороши, и одиночество, если оно выбор без принуждения - замечательно. Дурацкий, но идеологически возвышенный анекдот про "Эй вы там, вы по согласию?" не напоминайте, я его знаю. Когда на сайте открывается очередной раунд дискуссии "А педофил ли Гумберт Гумберт?" с подвариантом "А демон разврата или не демон мисс Гейз?", я подавляю зевок и вспоминаю: в Лолитины 5300 дней, то есть в четырнадцать с половиной лет, моя прабабушка была женой и матерью, причём никого сие не…

Есть такое понятие в истории: торговля по золотому треугольнику. Схема следующая: суда из Европы ехали в Африку, там набирали рабов - одна сторона. Рабов перевозили в Америку - вторая сторона. Из Америки везли кофе, сахар и др. произведенные рабами товары - третья сторона. Почему треугольник золотой? Потому что прибыль на каждом этапе возрастала в геометрической прогрессии. Судите сами: из Европы в Африку затраты шли только на содержание судна и команды. Из Африки в Америку - примерно так же. Рабы - живой товар, девок можно к тому же шпилить во все щели, чтобы они размножались и увеличивали товар. Кормить до пуза никого из них не надо, даже выводить погадить не надо. И места много не занимали: "негр на судне не должен занимать больше места, чем в гробу". Лишь бы форму не потеряли слишком…

ФМ-2014 (1/5)

Очень опасно любить кого-то так сильно, особенно собственных детей. Лучше всего, это он знал по опыту, любить чуть-чуть, совсем немножко; рано или поздно сломают твоей любви хребет или запихнут ее в саван, и тогда, что уж, у тебя все-таки останутся силы для другой любви.

У меня ощущение освежеванной моей собственной души. И иссушенной одновременно. Меня душит чувство вины и бессилия. Если бы не необходимость идти сегодня на работу, я осталась бы дома и лежала бы на кровати с закрытыми глазами. Как минимум сутки. И ни с кем бы не говорила. Ни с кем. Мне стыдно. Стыдно за человечество.

...Я благодарна авторам, от книг которых я заболеваю. Благодарна за то, что смогли достучаться до меня в наш век цинизма и вечной поверхностной суеты. Нет, я, конечно, из категории людей скорее…

В своём разборе рассказа Милена milenat проницательно отметила ряд важных моментов. Я решила тоже поделиться некоторыми мыслями, стараясь не повторяться.

Писательница предлагает нам всего несколько эпизодов из жизни двух девочек, Твайлы и Роберты. Рассказ собран из своеобразных музыкальных фрагментов из оперы жизни двух личностей. Мы знакомимся с ними, когда они - восьмилетние дети - попадают на время в приют. Матери обеих по разным причинам не могут уделять девочкам достаточно внимания. Потом мы встречаемся уже с повзрослевшими героинями, которые пытаются жить эту жизнь и как-то в ней устроится, найти своё место, обрести голос.

Героини принадлежат к разным расам, на что в тексте указывает множество отсылок.

So for the moment it didn’t matter that we looked like salt and pepper standing…

Опасно, подумал Поль Ди, очень опасно. Для бывшей рабыни очень опасно любить кого-то так сильно, особенно собственных детей. Лучше всего, он это знал по опыту, любить чуть-чуть, совсем немножко; рано или поздно сломают твоей любви хребет или запихнут ее в саван, и тогда, что ж, у тебя все-таки останутся силы для другой любви.

Очень страшная книга, самое страшное в ней это реальная основа. В середине 19 века чернокожая женщина по имени Маргарет Гарнер убила свою дочь, чтобы спасти ту от рабства. В голове не укладывается, что же за жизнь была у Маргарет, если она предпочла для своего ребенка смерть даже просто возможности того, что дочь повторит ее судьбу.

В романе героиню зовут Сэти и когда-то она сбежала из поместья «Милый дом», чье название в контексте романа звучит просто…

Тони Моррисон берет на себя миссию обличать темы, которые принято замалчивать. Кто-то считает, что это как выносить "грязное белье на публику", но на самом деле, это попытка разобраться как такое происходит, и как незнание информации ухудшает и так ужасающую ситуацию.

На первый взгляд, может показаться, что главная героиня здесь Клаудия Мактир, от лица которой в основном ведется повествование. Она является голосом автора, как будет сказано в послесловии, эта книга во многом автобиографичная, и автор в реальности сталкивалась со всеми подобными ситуациями. Но вскоре мы понимаем, что главная героиня здесь - Пикола Бридлав. Это ее жизнь давит и давит, бьет и мучает, терзает и изничтожает, куда сильнее, чем Клаудию с сестрой. В таких ситуациях, когда жизнь представляется адом, а ты еще совсем…

На тему рабства в США написано, сказано и снято очень-очень много. Наверное, эта тема никогда не будет исчерпана до конца - ведь забывать о таком нельзя.

Тони Моррисон, получившая в 1993 году Нобелевскую премию за свой роман “Возлюбленная, совершенно по-новому осветила эту тяжелую и болезненную тему, выбрав для своего повествования полумистическую и одновременно глубоко реалистическую форму.

Первое, что бросается в глаза при чтении романа, это то, с какой обыденностью автор описывает ужаснейшие и кошмарнейшие вещи, происходившие с темнокожими рабами в Америке. Обо всем этом говорится как-то вскользь, мимоходом, без особенного акцента и безэмоционально. Даже сами герои повествования говорят об этом будто бы с отчужденным равнодушием.

И такой прием позволяет читателю еще сильнее ощутить весь…

В доме номер 124 неспокойно. В доме номер 124 живет рабыня Сэти, сбежавшая в Огайо - штат конского каштана, от своего белого "хозяина". Сэти пытается строить свою жизнь, надышаться свободой, забыть тяжелые времена. Справиться с гнётом, оставившем следы не только в памяти, но и на теле. Ее окружают дети, свекровь Бэби Сагз и самые чудесные сикоморы в мире. Но побег дарит ей вовсе не освобождение. Потери и истязания, муки прошлого, все это тугими невидимыми путами вновь сковавают ее. В доме номер 124 неспокойно. Дом умолк, опустел и теперь в нем живет зловредное маленькое привидение.

Ох эта могущественная сила материнской любви! Как мало и много одновременно мы знаем о ней. Сила, поглощающая рассудок, приводящая в действие одни инстинкты. О ней принято писать и писали многие. Но как? У…

И вот она идет такая с кудрявыми волосами, раскинувшимися во все стороны, посвистывая сквозь сжатые губы, в юбке, что короче твоего пояса, в лаковом кожаном жакете, в высоких сапогах, и все мужики тут на нее оборачиваются, раскрыв рот, и невдомек им, что хочет она всего лишь безопасного угла, где есть еда и какой-нибудь парнишка, из молодых...

И вот тот парнишка, сумевший сбежать от мерзотной компании, собиравшейся вчетвером и насиловавшей заблудших девушек, а на это сила духа нужна немалая, и стыд, стыд, стыд его гложет, и жажда плоти, и тут как специально появляется она, такая, с кудрявыми волосами, и хочет хочет хочет его, а он всего лишь просто работал на этих двух городских чокнутых, что друг друга ненавидят, но жить друг без друга не могут...

И вот та чокнутая, что живет наверху,…

Со стен на него уставились глаза - тысячи глаз, глаз без лиц, глаз, сорванных со множества лиц и наклеенных на стены. Глаз, составляющих пары и существующих поодиночке... Были здесь синие детские глазки, глядевшие с задумчивой невинностью; глаза, налитые кровью и горевшие устрашающим огнем; был глаз распутника и мутный, слезящийся глаз дряхлого старика. Если бы к этим глазам прилагались рты... Клиффорд Симак.

Нет, но к чему вас призывает подобная литература? Чего она хочет от вас? Чего, какой реакции добивается, вот что непонятно? Вы вот поглощаете искусно и безукоризненно выстроенные главы: как невинного ребёнка дразнили, калечили, как истязали в школе, на улице дома, про этих, извините, проституток, половых психопатов, алкоголиков, про то, как родной отец... язык не повинуется…

Звенящая пустота и полное отсутствие мыслей в голове после прочтения этой, вроде бы, небольшой книги, но тянущейся бесконечно долго. И все это не от обилия нахлынувших чувств и эмоций от прочтения, а от полного их отсутствия.

Дочитанный на силе воли и за счет игровых обязательств, сам по себе роман не увлекает. По крайней мере со мной этого не случилось при всем желании. Этакий вязкий безвкусный кисель на важную тему не только для США, но и для всего человечества.

Реализм, приправленный мистикой и черно-белое повествование в угоду политкорректности (тавтология намеренная) или по иным соображениям автора смазывают звучание трагической истории черной женщины, в чьей судьбе, равно как и других историях чернокожих героев книги нашли отражение тысячи и тысячи других.

Видимо, должно понимать,…

Жуткая книга. По степени своей ужасности сравнимая только с абсолютно документальными и донельзя беспощадными книгами Светланы Алексиевич. С другой стороны, несмотря на высокую художественность, постмодернистские штучки-дрючки и мистические/сюрреалистические реалии, книга Тони Моррисон написана по следам совершенно реальных событий, и потому в этой своей составляющей может быть названа сугубо документальной и насквозь социальной. Куда уж социальней, если речь идёт о массовом, осуществляемом и проводимом на уровне государства рабстве — пожалуй самом постыдном явлении в истории человечества. И ладно бы ещё о рабстве, бывшем на заре существования человечества как такового, но тут, в романе, речь идёт о вполне современном обществе с уже довольно развитыми технологической и гуманистической…

Как совпало: прочитала «Цвет пурпурный» Элис Уокер, посмотрела по нему фильм с Дэнни Гловером и Опрой Уинфри. Тяжело было быть чернокожей женщиной в США. Прочитала «Возлюбленную» Тони Моррисон, посмотрела по ней фильм с Дэнни Гловером и Опрой Уинфри. Очень тяжело было быть чернокожей женщиной в США. Тут я стала космополитом неожиданно для себя, потому что не раз слышала мнение, где мы, а где чернокожие, отродясь у нас с арапами на Руси проблем не было (нет арапов, нет проблем). Стоит этому порадоваться, конечно, но всё-таки проблема рабства — общемировая, а мы пусть и пафосно-самобытная, но всё же частичка мира. К тому же, не такая уж и большая разница между чернокожим рабом и холопом 17 века в России. Пороли девок кнутом? Пороли. Продавали людей, словно вещи? Продавали. Не все зверства,…

Порой случаются книги, которые непроизвольно затрагивают такие глубинные личные струны, что, перевернув последнюю страницу, ты не можешь отмахнуться от ощущения вывырнутости наизнанку. Горечь, обида, боль вырываются наружу, и ты словно рыба, выброшенная волной на берег, хватаешь воздух ртом, словно вот эти лишние глотки спасут от эмоционального срыва.

Но разве может быть иначе? Я совершенно не представляю, как можно подойти к таким книгам-жизням с холодным сердцем. Пройтись по первым строкам, дойти до финала и забыть. Как? И как можно беспристрастно говорить о сюжете, оперировать исторической сводкой, заезженными словами вроде «рабство», «дискриминация», «расовая сегрегация», вспоминая о том, что осталось позади, - страницу назад, под синей надрывной обложкой. Вы видели эту обложку?…

Сколько было уже боли. Сколько… Горько. Каждый день так странно горько, Но только роли не изменишь, и только… Сколько будет ещё боли? Сколько? Lumen

Это не книга, конечно, это песня. Даже Песнь. Ну эта, их афроамериканская, веселая такая, а на публику такие больные-больные глаза обращены. Госпел? И куплеты есть, и припевы, и речитативы, и присказки, она же уже даже ползала, например. Вопль. Вопль-песня целой человеческой прослойки, за ней столько больного, что даже мне, слушая, хотелось взвыть, зажав в зубах косточку, потому что это почти нестерпимо. Нет, история-то, конечно, простая и прямая, где все известно заранее.

Вот Сэти, рабыня, и ее дети от мужа, не от мужа, от ублюдков белой расы, а все они ублюдки или не все, еще предстоит выяснить, но мы так и не выясним, потому что вроде…

Услышав слово рабы у большинства будет ассоциация с фильмом "Рабыня Изаура", думаю многие помнят это искроментный сериал, который собирал у экранов телевизоров годами практически все население России. И как же все переживали историю рабства., вместе с ними радовались и плакали. Художественный фильм нам открыл завесу взаимоотношений рабов и господ.

В этой же книге нам автор на основе реальных событий повествует о всех буднях, проведенных в рабстве. На что готова мать, чтобы спасти своего ребенка от рабства? Чтобы ее ребенок был свободный и независимый? Ну и тут многие начнут делиться впечатлением, что мать готова на все ради своего ребенка, ну что ж, тут и вступает антитеза - и даже на убийство? Почему мать убивает своего ребенка? Только затем, чтобы он не был рабом? Почему кто то решил,…

Такое и критиковать-то опасно, особенно сейчас. Не знаю, как было в восьмидесятых, когда был опубликован роман, но в наши дни как-то так получается, что если критикуешь подобное, то ты расист, сволочь последняя и вообще права на мнение не имеешь, потому что твои предки не были в рабстве и ты не ощутил на себе позор дискриминации из-за цвета кожи (другая дискриминация обычно в счет не идет). Хотелось бы сказать, что в РФ поспокойнее пока с этим, ан нет; темы другие, последствия те же. Ну да ладно, будь как будет.

Сюжет «Возлюбленной» хоть и страшный по сути, но незатейливый. Времена рабства, рабыня Сэти бежит от хозяев с четырьмя детьми, и когда ее находят с намерением вернуть, решает угробить малышей, руководствуясь тем убеждением, что лучше смерть, чем рабство. Успевает, впрочем, убить…

Домучил. Если бы не книгоклуб, я бы, наверное, и «Волхва» 600-страничного успел закончить. Что писать,- не знаю…

Самым трудным был выбор: 2 или 3 звезды поставить? Одну не ставил пока (не представляю до какого состояния меня нужно довести, чтобы я 1 звезду поставил! :)).

Итак. Плюсы, точнее плюс. Один он. Угнетенное и униженное, бесправное положение женщин (до недавнего времени) это одна из моих любимых тем. Если бы не это, то, как бы я дочитал, даже не представляю. Но эта тема раскрыта. Неплохо, в общем то. И все. Больше плюсов не обнаружил.

Минусы. Герои плоские. Совсем. Язык.… Из-за языка чуть 2 звезды не поставил. Но это у меня после Набокова-Фаулза-Моэма. Подумал, и одумался. Ведь такой и была задумка автора. А как еще могут говорить неграмотные рабыни? Ну не набоковским же слогом,…