3.5 Спорные книги такие спорные

Такое и критиковать-то опасно, особенно сейчас. Не знаю, как было в восьмидесятых, когда был опубликован роман, но в наши дни как-то так получается, что если критикуешь подобное, то ты расист, сволочь последняя и вообще права на мнение не имеешь, потому что твои предки не были в рабстве и ты не ощутил на себе позор дискриминации из-за цвета кожи (другая дискриминация обычно в счет не идет). Хотелось бы сказать, что в РФ поспокойнее пока с этим, ан нет; темы другие, последствия те же. Ну да ладно, будь как будет.

Сюжет «Возлюбленной» хоть и страшный по сути, но незатейливый. Времена рабства, рабыня Сэти бежит от хозяев с четырьмя детьми, и когда ее находят с намерением вернуть, решает угробить малышей, руководствуясь тем убеждением, что лучше смерть, чем рабство. Успевает, впрочем, убить только одну девочку, которая вскоре возвращается сначала в виде призрака, а потом как якобы вполне живая девушка – и, понятно, вернулась она не просто так.

Случай с убийством взят из реальных событий. Моррисон говорит: ее заинтересовало то, что одного репортера шокировал тот факт, что Маргарет (реальная убийца) действовала совершенно осознанно. Автор, мол, решила разобраться сама, но лично я не поняла, до чего она в конечном итоге дошла, что для себя вывела. Лично я вывела одно: Сэти – порядочная дура, наблюдать за ней, признаться, было противно. (К слову сказать, я довольно редко так прямолинейно отзываюсь о персонажах, но тут иначе просто не могу.)

Конечно, бывает, что жизнь доконает так, что в голове меркнет. Из книг о Холокосте и прочей жести мне это хорошо известно. И в этом случае можно не то чтобы понять и простить, но тоскливо вздохнуть, без неприязни. Однако тут ситуация другая. Автор не раз и не два подчеркивает тот факт, что женщина действовала совершенно осознанно (прямо вот вцепилась в эту осознанность всеми конечностями и зубами вдобавок). Более того, спустя много лет Сэти продолжала считать и даже доказывать всем, в том числе и своей вернувшийся с того света дочери, что она все сделала правильно. Так любила Сэти своих детей, так о них заботилась, что вполне имела право, как хорошая мама, выбрать то, что лучше для детишек – а именно, удар пилой. Чтобы не страдали, родненькие. И надгробие красивое для дочки достала. Все путем, какие претензии?

Можно с натяжкой предположить, что Сэти бы просто свихнулась, если бы не держалась за спасительную мысль, что выхода не было и все сделано правильно, но, вот честно, не похоже. Больше напоминает ослиное упрямство, одержимость собственной правотой, гордыней. Тот факт, что искалеченные и перепуганные сыновья сбежали из дома совсем мальчишками, ее не смущает, что у младшей дочери Денвер потихоньку едет крыша – тоже все равно, яжехорошаямать. Главное, что не в рабстве, а что мертвый или поехавший – это вторичное, все лучше.

Списать на ужасы рабства? Интересно, что годы жизни Сэти описываются не то чтобы как счастливые, но и не совсем мрачные. Это не та история, что с утра до ночи тебя избивают и насилуют. Одновременно не раз и не два звучит мысль, что даже «мягкое» рабство – все равно рабство. Да. И все-таки Сэти не окружала беспросветная тьма, как некоторых других. Она видела добрых людей. Да и, между прочим, никто из чернокожих, тоже побывавших в рабстве (и даже более жестоком, чем главная героиня), кроме самой Сэти, не считал, что она поступила правильно. Понять пытались, да, но не всем удалось, а принять не смог никто.

В целом роман, в принципе, хорош. Порадовало построение сюжета, частенько отодвигающее какую-нибудь интригу, описания житья-бытья хороши. Подпортил дело только ядерный концентрат страданий, беспощадный упор на выбранную тему. Разбавили бы немного водой, да хотя бы одами тому, какое небо голубое, – вышло бы в самый раз, но так – смущает. Как и внезапные и довольно бестолковые вставки от первого лица, затесавшиеся во вторую половину романа.

Итого на выходе у нас вполне хорошо написанная история о периоде рабства с любопытной мистической заковыкой и отталкивающей главной героиней. Как исследование книга, на мой взгляд, не удалась совсем, но как роман – вполне себе ничего. Хотя присуждение Нобелевской, признаюсь, в данном случае мне не совсем понятно.