Позови меня трижды

«…Когда стемнело, пришел с работы папа. Он вымыл руки, и они все пошли кушать. Катю взял на руки папа, и она, пытаясь кушать сама ложкой, измазала его кашей. Она видела, что мама продолжает немножко плакать, но уже не так сильно. А лежа в кроватке, Катя слышала, как папа тихо говорил маме: «Ничего, Валюш, не реви. Макаровна – проверенная бабка. Она вон эту свою Ленку-приемыша подняла, она ведь и Валерку Кондратьева вынянчила и Таньку Терехову. Они уже в этом году в первый класс ушли… При ней ведь и Терех – шелковый. Дороговато, конечно, четвертной платить в месяц, да с едой еще, но ведь, когда, помнишь, Катюшка болела, рубаху ведь были готовы последнюю снять! И что меня, лично в ней подкупает, а все родители про это говорят, что она сама не пожрет, а дите покормит. Другие бабки, знаешь, какие! Такие ведь стервы есть! Жрать только могут! Ничего, обвыкнемся!»
Папа через некоторое время громко захрапел, а мама все ворочалась и вздыхала. Катя тоже сопела в подушку, но не спала, она думала. Вот страшно это или не страшно жить у Макаровны под столом? Она вспоминала полумрак, запах бязевого фартука Макаровны и, наконец, решила, что папа прав, как-нибудь она там обвыкнется. Она сложила под правую щеку ручки лодочкой и поплыла навстречу беспамятным детским снам…»