О СТРАННЫХ СБЛИЖЕНЬЯХ.

Читать несколько книг одновременно - это как общаться с людьми из разных социальных групп: по работе или в силу другой какой необходимости. Требует высокого уровня лабильности - готовности встраиваться в разные обстоятельства, принимая правила игры и не пытаясь навязать своих. На роль лидера и замахиваться не думай: смотри, запоминай, учись, старайся оказаться полезной, выступай посредником. Я читаю много и разного, а с некоторых пор начала замечать, что между одновременно читаемыми книгами устанавливается род симпатической ассоциативной связи, как перекрестные ссылки. указывающие друг на друга или в одном общем направлении.

Не то, чтобы такого не бывало прежде, всегда любила эту интеллектуальную забаву - находить перекрестья и пересечения одних историй с другими, уже известными. очередной раз убеждаясь в том, что хотя мир и велик, прослойка чрезвычайно тонка и все в нем так или иначе друг с другом связаны. Как лифт между этажами высокой башни: от прочитанного давно и уютно лежащего на такой-то полке такого-то стеллажа ко вновь прибывшему. Но та, прежняя, информация встраивалась в уже существующие кластеры под готовые тэги: русская литература. поэзия, история, мистический триллер, гуманизм etc.

Далекие друг от друга сюжетно и и контекстуально, одновременно читаемые истории, как правило. не пересекались. Не так давно это началось - настойчивые до навязчивости повторы, как с птичьей темой в августе или скрэбблом, интерактивным театром; велосипедами, горящими ногами и внезапно найденными рукописями в сентябре. Это может совсем ничего не значить, но может что-то означать, чему пока не подберу определения и утилитарного применения. Однако могу фиксировать, запоминать - жаль было бы потерять.

Номер раз. Анатомический театр Казанского Университета. Даже в прошлом году. когда рассматривала возможность поступления дочери в КФУ (лучший в России рейтинг, много бюджетных мест, отличная инфраструктура, близко от дома). Даже прошлым летом, когда ездила в Казань и стояла перед зданием Университета, в голову мне не пришло бы поинтересоваться надписью на фронтоне анатомички. Латынь, в переводе на русский: "Здесь смерть охотно помогает жизни". Смысл ясен без дополнительных уточнений. И сразу в двух книгах вчера встретилось упоминание об этой надписи: "Зулейха открывает глаза" Гузели Яхиной и "Ленин: Пантократор солнечных пылинок" Льва Данилкина.

В первом случае в университете преподает профессор Лейбе, которого после отправят по этапу и он станет "нашим Доктором" в поселке ссыльных Семруке. Во втором - недолгое пребывание в статусе студента ВИ (следом за автором приму такое обозначение Вождя) и именно там, в 1850 году вскрывали труп одного из его двоюродных братьев, отравившегося стрихнином. События разнесены во времени на восемьдесят лет и герои никаким образом не пересекутся (если не считать опосредованного влияния Ленина на все, происходившее в созданной им стране). А вот поди ж ты.

Номер два. Беременность и роды одинокой женщины в экстремальных условиях. Снова "Зулейха". Молодая женщина у которой убит во время раскулачивания муж, понесла в последнюю проведенную с ним ночь и, не зная о своей беременности, отправляется с обозом раскулаченных, попадает в казанскую пересылку, потом по этапу, полгода в теплушке, чудом спасается с тонущей в Ангаре баржи и рожает на пустом берегу. Вторая книга The Fireman ("Пожарный" Джо Хилла), апокалиптическая фантастика - человечество вымирает от dragonscale (читаюв оригинале, потому англицизмы) Сначала на теле проступают абстрактные рисунки, похожие на красивые тату, позже человек спонтанно самовозгорается и гибнет.

Медсестра Харпер одновременно узнает о собственном заражении и о беременности. Она мечтает выносить и родить ребенка, несмотря ни на что. И такое разительное отличие в отношении окружающих. Там, где ждешь совершенного зверства, где из людей искусственно выморочено человеческое - о Зулейхе заботятся в меру сил и проявляют сочувствие. Харпер в относительно благополучной, несмотря ни на что, и сытой Америке. Да, на больных тут охотятся на улицах с молчаливого попустительства властей. Но ей удается прибиться к колонии зараженных, которые научились ладить со своей болезнью. И, казалось бы, нужно ожидать поддержки. Но не тут-то было. Это род секты, в которую Харпер не вписывается. И читать иногда бывает физически больно. Пожалуй все.