Colección de artículos y trabajos sobre la memoria, la escritura y la lectura, en los que Sergio Pitol demuestra su amplia cultura y sus viajes e inquietudes de escritor y lector, que busca descubrirse a sí mismo en los textos de los demás.
Sorprende el vasto culturalismo de este escritor mexicano que uno pensaría más anclado en sus particularidades nacionales o ancestrales, pero en el que desborda ante todo la cultura europea entendida con más sagacidad que la empleada por los propios europeos, más limitados por escuelas o tradiciones.
Como Borges, se asoma a todos las escrituras, siguiendo la estela de su paisano Alfonso Reyes, pero su inquietud no se agota en la erudición o en la memoria sino que busca el deslumbramiento de lo insólito o insospechado.
Todo ese magma cultural podría sepultarlo, pero Sergio Pitol puede despejar su panorama mental de recuerdos y lecturas y quedarse solo en la perplejidad o la desolación.
Al final queda el descubrimiento de la nada, el vacío o la superación de todas las apariencias sin las cuales nada seríamos y con las que en el fondo nada somos.
Por eso sus recorridos en la experiencia y en la memoria, que causarían el asombro, la admiración o la envidia de no pocos, transitan buscando la fuga, el abandono, el no quedarse atrapado por nada, a sabiendas de que nada hay más grato que la libertad y el vuelo. Podríamos por ello acusarlo de diletante o desamparado, y no estaríamos equivocados, salvo en lo esencial, Pitol no se deja atrapar, ni siquiera por sí mismo. Queda una certeza, nada más estéril que intentar imitarlo, nos quemaría la luz de su ironía.

Свернуть 

Colección de artículos y trabajos sobre la memoria, la escritura y la lectura, en los que Sergio Pitol demuestra su amplia cultura y sus viajes e inquietudes de escritor y lector,… Развернуть 

Сатира в 3-х действиях
Москва, 1957 год. Издательство "Искусство".
Оригинальная обложка. Сохранность хорошая.
В издании представлена пьеса о футболе, любимом национальном развлечении аргентинцев. В Латинской Америке он является бизнесом. А когда бизнес вторгается в спорт, то поле стадиона начинает походить на биржу, а нравы людей, живущих околоспортивными интересами, - на нравы гангстеров. Тогда возникают комбинации, носящие не спортивный, а жульнический характер, игроки становятся объектом купли-продажи между клубами и отношения между заправилами клуба и футболистом превращаются в зависимость эксплуатируемого от эксплуататора.

Свернуть 

Сатира в 3-х действиях
Москва, 1957 год. Издательство "Искусство".
Оригинальная обложка. Сохранность хорошая.
В издании представлена пьеса о футболе, любимом национальном… Развернуть 

Проснувшись на полу собственной гостиной, Джон Бреннер обнаруживает, что голова у него раскалывается от боли, несколько часов стерлись из памяти бесследно, на журнальном столике стоит пустая бутылка водки, а неподалеку лежат пистолет и мертвая девушка с пулей в груди. Неужели Джон, художник-иллюстратор детских книг, совершил убийство? И кто эта девушка? Джон готов поклясться, что видит ее первый раз в жизни – но что-то в ее чертах кажется странно знакомым…

Это только начало мистического кошмара. Прежде, чем Джон успевает понять, что делать, тело как по волшебству пропадает из его гостиной. В лесу рядом с домом появляется – и исчезает – таинственный фургон, набитый оборудованием для слежки. Друзья и близкие уверяют, что Джон стал жертвой онирической галлюцинации - перепутал сон с явью. Однако мертвая девушка не желает оставлять художника в покое. Снова и снова она является к нему по ночам, ведет в лес, к глубокой яме посреди поляны, и повторяет: «Ты кое-что забыл». А в интернете блогер SpeedRacer95 пишет:
ТЕБЕ СНИТСЯ ДЕВУШКА В ГОЛУБОМ?
ТЫ НЕ ОДИН ТАКОЙ.

Незнакомка тоже звала его в лес, тоже показывала нечто загадочное на дне ямы. Увы, расспросить блогера Джон уже не сможет – SpeedRacer95 погиб при странных обстоятельствах. Что же творится в тихом американском городке? Кто играет сознанием его жителей, и как далеко зайдет эта игра?

Свернуть 

Проснувшись на полу собственной гостиной, Джон Бреннер обнаруживает, что голова у него раскалывается от боли, несколько часов стерлись из памяти бесследно, на журнальном столике… Развернуть