2 Страх и размножение в Берлине

Прочитан первый роман полностью и второй – приблизительно на две трети. Потом я вспомнила о недавнем обещании самой себе не грызть кактусы попусту и решила, что мне, пожалуй, хватит. Надо было послушать Tibetan_Fox, которая когда-то триста лет тому назад прислала мне книгу в подарок, и вовсе не читать первую часть, приступив сразу ко второй. Дотошность подвела.
Да и не вовремя я, честно говоря, за трилогию взялась, сейчас мозг перегружен информацией и просит либо не читать совсем (небывалый случай), либо брать что-то бодрое и цепкое, не столько даже простое, сколько именно динамичное, интересное, чтобы только в воду вступил, а тебя уже течением снесло на полкилометра. «Безымянная трилогия» - ровно противоположный случай. Но кажется, даже в более благоприятных обстоятельствах она не могла бы мне понравиться настолько, чтобы сейчас отложить и дать потом второй шанс.

Многовато лирики, к делу. «Крыса» - это роман о крысе, причем в самом буквальном смысле. Это не очеловеченный говорящий зверек в штанишках, это животное, которым движут только инстинкты. Инстинктивный страх перед любой конкретной опасностью, чувство голода, заставляющее преодолевать страх и искать способы прокормиться, и инстинкт продолжения рода – практически все, что можно сказать о главном герое и об остальных безымянных крысах. Разве что крыс из первой части сообразительнее среднестатистического сородича и почему-то подвержен желанию странствий, какой-то неприкаянности, которая гонит с насиженных мест, в то время как другие крысы могут всю жизнь провести в одном благополучном подвале.

Текст соответствует этой фабуле – предельно выжатый, лишенный какого-либо окраса. Нет эмоций у крысы, нет их и в тексте. Лаконично, но подробно описывается весь жизненный путь безымянного крыса с рождения до глубокой старости.

Интересная ли жизнь у крысы? Найти еду, еще найти еду, еще найти еду. Найти самку, оплодотворить. Сожрать детенышей. Подраться с другой крысой за самку. Убежать от совы. Подраться с котом от безысходности. Первая часть романа в этом смысле особенно тяжело дается, пока герой только учится выживать и познает мир. Ближе к концу роман из псевдодокументального переформируется в притчу: крыс в своих странствиях попадает то в лабораторию с белыми аморфными крысами, над которыми ставят опыты, то на улицу города, который попадает под бомбардировку во Второй мировой, то бежит мимо расстрельной стены, а то и вовсе ему грезится в бреду распятый Христос. В этом видении крыс страдает от нестерпимой жажды и пытается слизать жидкость, стекающую по столбу креста, но столб совершенно гладкий, а капли высыхают, не достигнув земли, и крыс мучается вместе с распятым. И это, пожалуй, единственная сцена, которая действительно произвела на меня впечатление. В остальном же, хотя под конец «приключения» крыса становятся немного разнообразнее, они настолько хаотичны, что читаются не менее нужно, чем начало. Да и смысл этой притчи от меня ускользнул. В предисловии к роману автор указал, что хотел показать: человек и крыса не так уж различаются. Но вот уж в чем не убедил – в том не убедил. К тому же осталось ощущение, что автор на ходу сменил направление, сначала хотел просто рассказать о том, как интересно устроена жизнь у крыс (но получилось скорее обратное), а потом резко ударился в философию.

Второй роман, «Тень крысолова», одновременно очень похож на первый и сильно от него отличается. Здесь тоже крыса в главных ролях, тоже мир людей глазами маленького помоечного зверька, тоже подробное жизнеописание, но есть ключевые изменения. Во-первых, нет такой чудовищной дотошности, поэтому герой появляется на страницах уже взрослым, и нудное обучение выживанию остается за кадром. Во-вторых, герой получился чуть более развитым и эмоциональным. Это все еще крыса, но уже чуть правее по шкале «обычное животное» - «персонаж». Этот крыс, например, может бояться не только конкретного шума, врага или другой опасности, но и более абстрактных вещей. Его жутко пугают куриные головы только что умерщвленных птиц на бойне, пугают, потому что воплощают в себе смерть, в то время как крыс из первого романа распознал бы в этих головах только еду со вкусненькими глазками и мягонькими мозгами, ммм. Вместе с этой чертой герой получил некоторые странности, например, его внезапно очень возбуждает сцена секса женщины с почему-то толпой мужиков сразу (хотя это ж ужасные люди, которые шумят и вообще, ему положено испугаться и свалить, сверкая пятками). У автора на сексе какой-то пунктик, и во втором романе это более заметно.

И третье изменение – больше аллегорий, меньше привязок к обычной крысиной реальности. Венцом всему странный Крысолов, который жизнь положил на то, чтобы уничтожить всех крыс на свете, и приманивает он их в том числе, как в притче, дудочкой. Заканчивается его линия и вовсе какой-то фантасмагорической сценой (я пролистала, чтобы узнать, чем дело кончилось).

В целом благодаря появлению у главного героя хоть какого-то характера кроме инстинктов и череде странных ситуаций, в которые он попадает вместо рядовой беготни по подвалам, вторая часть поначалу гораздо интереснее первой. Ее, к сожалению, в моих глазах погубил сумбур, в котором я окончательно потонула к середине. Слишком много несусветных приключений на одну крысу, слишком резко одно сменяется другим, только разобрался, что происходит, как вжух, красная строка – и крыс уже где-то совершенно в другом месте. Как он туда попал, разбираться некогда, знай себе вникай в очередную аллегорию, и конца-края им нет, и какой-то смысловой связи между событиями – подавно.

Пожалуй, мне бы все это действительно могло понравиться на полную катушку, если бы та же идея была воплощена не в двух романах, а в одной не слишком большой повести. Убрать лишнее, не пытаться в одну короткую жизнь крысы втиснуть многовековую судьбу человечества, выбрать самую мякотку и не душить читателя хаотичной композицией (если не сказать – отсутствием хоть какой-то структуры) – вот это было бы здорово.

Все рецензенты хором говорят, что третий роман в целом такой же, только про птиц и с вымершим человечеством, так что даже не буду пытаться.
И чтобы уж совсем честно, когда писатель начинает в предисловии бухтеть, мол, если вы ленивый тупой пень и ищете развлекалочек, то идите отсюда, у меня тут Серьезная и Сложная Проза – это сразу вызывает отторжение. Кажется, что автор написал такое себе и пытается этот факт прикрыть, посильнее раздувая щеки.