3.5

Старательный, методичный труд. Подвела автора этой книги, пожалуй, только ошибка в целеполагании.

Итак, мы внезапно узнаем, что классический русский перевод достаточно плох, ибо русифицирован, лишен как прелестей чешского языка, так и реалий чешской жизни времен двуединой монархии. Автор комментариев обещает раскрыть всю правду и несколько подправить картину.

После чтения более чем восьми сотен страниц удивленный читатель узнает, что большая часть претензий сводится к тому, что автор русского перевода не разбирался в карточных играх, породах собак и видах спиртных напитков. Юмор, по словам автора комментариев, почти везде схвачен и переведен верно, а как переводить места, где Гашек занимался языковой игрой, демонстрируя как разницу литературного и уличного языков, так и контраст немецкой и чешской речи героев, автор комментариев и сам не знает, в чем честно признается. Вот и выходит, что замах был на крону, а удар на геллер, простите за банальность.

Если бы не этот странный наезд и рассыпавшееся ближе к концу обвинение, комментарии были бы интересными. А если бы их автор решился не противопоставлять себя классическому переводу, а благородно дополнить, тогда они в целом смотрелись куда лучше. В целом странно, что автор комментариев сравнивает русский перевод, сделанный в конце 20-х (части романа), и современные переводы на другие языки. Возможности поиска информации, особенно специфической страновой информации, в 20-е и сейчас радикально другие. Да и языки изменились, автор комментариев, кажется, не в курсе, что в русском довольно долго водкой назывался любой крепкий алкогольный напиток, любой, в любой стране и в любое время, поэтому упорно считает водку вместо коржалки или еще чего-то ошибкой автора перевода.

Из содержательного крайне любопытно то, что Гашек, оказывается, обильно и намеренно усыпал роман русизмами, как армейскими, так и любыми другими, при каждом удобном и неудобном случае используя то кальки с русского, то наиболее близкие к русским аналогам, пусть и редко употребимые в чешском слова. Четко артикулированная политическая позиция. А чехи теперь мучаются, пытаясь понять – что такое «манатки».

Интересно было и читать комментарии о взаимосвязи реального боевого (и добоевого) пути Гашека и романного Швейка. Но тут, я так понимаю, надо благодарить Йомара Хонси (автора перевода Швейка на английский), который сам прошел этот путь через Чехию, Словакию, Венгрию, Польшу и Украину.

Однако все это тонет в десятках страниц про карточные игры и их правила.