3.5

Впечатление после прочтения – легкая книга. Я ожидала загруза фактами, после которого голова похожа на голову Страшилы после манипуляций Гудвина, Великого и Ужасного, с иголками. Истории, в которой каждая главка добавляет к обилию иголок-фактов в моей голове еще пару штучек, заставляя образовывать их причудливые узоры толкований-интерпретаций, еще немного точек-зрения-с-другой-стороны, стороны-о-которой-не-представляла, а концовка заставит бросится перелистывать книгу в поисках того, что же я упустила или не так прочла. А получила неторопливую и малоубедительную историю о кино, сексе, катарах и грядущем апокалипсисе.
Автор, надо признать, довольно обильно нагружает читателя фактами по истории кино, искусно вплетая в перечисления реальных кинолент киноленты выдуманные. И это безумного интересно, особенно сравнивать фильмы-те-которые-есть с фильмами-которые-могли-бы-быть-если-бы-не. К сожалению, автор на этом останавливается, не реализуя другую свою идею: о кино до кино, о кино средневековом. Он говорит нам только о зоотропе, движущихся картинах, не развивая тему.
Почему история, рассказанная главному герою самим катаром, вызывает больше сомнений, чем история, рассказанная недотепой Шарки, позаимствованная им из книги с откровенно провокационной обложкой?
Скажите, что же такого опасного вызнал наш главный герой в своих поисках скрытого смысла в фильмах Касла? Ведь его исследование творчества Касла, даже напечатанное, вызвало бы скорей сочувственные взгляды, похлопывания по плечу и, несомненно, предложение съездить куда-нибудь отдохнуть.
Почему мне кажется, что история, в которой не было бы ни одного упоминания о катарах, ничего бы не потеряла? Мы прочитали бы историю о поисках фильмов загадочного режиссера Касла, о его фильмах, приемах и техниках. Об одержимости поисками, о магии кино, о его недолговечности и хрупкости.
Главный герой Джонни – герой слабый, внушаемый, понимающий это, но все равно идущий в расставляемые ему ловушки: настолько владеет им страсть сохранить свое первенство, обладать знанием, которым не обладают пока другие. Они нисколько не ученый-медиевист, на бегу щелкающий головоломные загадки, он нисколько не латинист, а тем более - не специалист по ересям. Он легковерен, он не принимает на веру разве что откровения Шарки, да и то, вероятно, потому что почерпнуты они из сомнительно выглядевшей книги.
Властная, сильная и холодная Клер, его наставница в сексе и истории кино. Именно она заставила его стать не юристом, заложила (кнутом и пряником) фундамент его знаний о кино, от которого он будет, волей-неволей отталкиваться, проводя свои научные исследования. Фундамент, каждый кирпичик в котором принадлежит именно ей, Клер. И все остальные годы Джонни будет пытаться выстроить на этом фундаменте свое здание, возведенное уже им самим, без помощи и/или влияния Клер.
Обкуренный, почти всегда пьяный Шарки, любитель альтернативного кино. Именно с его пьяной руки закрутилась история Джонни: именно от Шарки он впервые узнает о катарах, и именно из-за Шарки к Джонни и Клер попадает вовсе не то, чем желала обладать Клер, а то, что стало наваждением и смыслом жизни Джонни. Старый, сварливый, подозрительный, самовлюбленный Зип, рассказывающий Джонни о том времени, когда работал с Каслом. Постаревшая, обрюзгшая героиня фильмов, в которую наш герой был по-юношески влюблен. Актриса, рассказывающая Джонни о своих чувствах, своем отношении к тому, что тогда происходило на съемочной площадке.
Это история человеческой одержимости. Одержимости кино главного героя, который, раз увидев странный фильм Касла, уже не мог не искать дальше – настолько его заворожили странные тени, игра света и тьмы в его картинах. История одержимости самого Касла, который в своих экспериментах, стремлении поставить идеальную историю готов использовать любые средства – для большей достоверности, для ломки сопротивления, для создания нужного эффекта. Его последователь Данкл, считающий Касла пророком, использует уже не наркотики, как его кумир, а нечто иное, как мне кажется, гораздо более страшное. Одержимые, подобно конрадовскому герою, спускаются в самую тьму джунглей своей души, чтобы столкнуться с демонами варварства, сидящим внутри.
История о творении идеального фильма -- созданного, склеенного, прочерченного, прорисованного из идеальных моментов разных фильмов -- идеальных и неидеальных, высокого искусства и низкого, произведений гения и любительских поделок -- фильма, разрушающегося по мере творения, фильма без зрителей.