4.5 Есть один вид гнева "не всуе": когда душу отрывают от Бога

28-летний Достоевский в 1849 году заключен на 8 месяцев в крепость по делу петрашевцев, а ведь только четыре года назад к нему, еще неизвестному Достоевскому, утром прибежали Некрасов и Григорович-обнять нового гения русской литературы ( за роман "Бедные люди")-такие авансы ему выдавались... И вот, по распоряжению Николая I "4 года тюрьмы и потом рядовым"...
Спасло евангелие, которое Д.получил от Натальи Фонвизиной, чтение которого помогло Д."сложить символ веры,...в котором нет ничего прекраснее,мужественннее,глубже, совершеннее Христа . И если бы кто доказал, что Христос вне истины...мне лучше остаться с Христом, нежели с истиной"
Так и стала пониматься д.история-в контексте символа веры- как история человеческой природы, доступной всем искушениям; как Павлово "тело смерти", проданное греху.
Каждый роман Д-го-исповедь. Он не обличает Раскольникова,Рогожина,Ставрогина, он вместе с ними проходит путь от помысла-к преступлению и вместе ищет дорогу к покаянию.

Человек свободен в выборе пути? Ведь пишет же Брюсов:
- Хочу,чтоб всюду плавала свободная ладья.
-И Господа. и дьявола хочу прославить я!

"Но Бог неотделим от твари и в Боге тварь свободна. Царство, которое внутри нас, есть свет...и нужно прокладывать путь из полусвета, в котором живем, к свету.Свобода выбора тьмы непременно приведет к пошлости. Так и герой Достоевского, выбравший тьму,впадает в безобразие и пошлость, а страдание толкает его либо к преображению, либо к веревке".
-Истинная свобода-это воля любви, вырвавшаяся на простор...Похоть плоти, похоть власти и похоть ума равно враждебны духу.
У Достоевского видно-как начинаются духовные эпидемии, как извергается наружу хаос массовой культуры в массовых истериках. Ставрогин, Версилов, Кириллов "искусились свободой и потому прокляты, они заглянули в бездну и бездна отразилась в них. Какое-то темное и запретное знание воплотилось в них.Это-самоубийство свободы...а распад духа является платой за раскрепощение души от моральных норм, от потери чувства духовной иерархии"...
И какие прекрасные стихи своей жены помещает автор в доказательство своего утверждения- "Гений Достоевского вообще-чудо.Чудо света из тьмы,чудо целого,созданного из ничего.Но Мышкин -двойное чудо. В нем Свет стал Словом,плотью. ..Мышкин не волшебство-это чудо. (глава "Князь Мышкин).

О.не бойтесь!В пустоте небес
Так спокойно дышится огню.
Я земной тоске наперевес
Горний просверк в души оброню.

И такая радость разлита
Там,где свет дороги исследил!
Не погубит душу красота,
А подхватит, словно пара крыл.
.................................................
Вы крылаты!Тяжесть-это ложь,
истина- в развернутом крыле.
Лишь за МНОЮ до себя дойдешь,
Лишь сквозь небо подойдешь к земле.

Свет склонился к самому кресту.
Слышишь?Льется благовеста гул.
Я тебе такую красоту
Словно руку в бездну протянул!..(З.Миркина).

И вот когда князь Мышкин говорит, что красота спасет мир-он не мечтает,не рассуждает. Это неопровержимый личный опыт.Он в самой глубине своей болезни принял руку, протянутую ему с неба. Один раз что-то подобное испытал б.Паскаль и назвал ЭТО одним словом- ОГОНЬ. Это огонь любви, от которого не откажешься, скорее уж-от жизни, если их нельзя совместить.
Мышкин-самый чуткий, а потому-самый уязвимый. Можно ли считать чуткость недостатком, болезнью или виной человека?
У ирландского богатыря Кухулина было три недостатка:он был слишком молод,слишком храбр, слишком красив; и потому он был обречен. Логика кельтского сознания кажется странной, но ведь говорили в старину: Богу нужны ангельские души; Боги завидуют смертным...
Мышкин-это предел Достоевского, предел увиденного изнутри. И во всей своей слабости и незавершенности Мышкин-самый законченный образ святости в душе Д-го,и в его романах, и во вей культуре 19-20 вв.
- Самое главное-не приобретение, а главное- в потере того,что Ганя и более умные другие считают личностью, в потере обособленности "Я". Главное- великая пустота(духовная нищета), в которую может войти все. В опустошенной от суеты ума, в "идиотской" душе Бог принимает детей Своих, как евангельский Отец-блудного Сына