5 О СИЛЬВИИ ПЛАТТ.

ОТЪЕЗД
Ещё и фиги на дереве зелены,
И виноградные гроздья и листья,
И лоза, вьющаяся вдоль кирпичной стены,
Да кончились деньги...
Беда никогда не приходит одна,
Отъезд наш - бездарный и беспечальный.
Кукуруза под солнцем тоже зелена,
И между стеблями кошки играют.
Время пройдёт – не пройдёт ощущение нищеты:
Луна – грошик, солнце – медяк,
Оловянный мусор всемирной пустоты...
Но всё это станет частицей меня...
Торчит осколком скала худая.
От моря, бесконечно в неё ударяющего,
Бухточку кое-как защищая...
Засиженный чайками каменный сарайчик
Подставляет ржавчине порожек железный,
Мрачные косматые козы лижут
На краю охристой скалы над бездной
Морскую соль...

Она была очень красивой. И Умной. Не тем умом, который близок к здравому смыслу и помогает владелице быть счастливой в любых предлагаемых обстоятельствах, но тем, который дает успехи в учебе, а от реальной жизни отрывает: зачем тебе одобрение простецов, которых так явно превосходишь; зачем играть по их правилам? Порождая гордыню, неудовлетворенность имеющимся, тоску по тому, что не сбылось и уже никогда не сбудется.

И она была талантливой, Бродский высоко ценил поэзию Сильвии Плат, люблю Бродского, но узнала о ней не в связи с его предпочтениями. Наверно и прежде не раз натыкалась на ее имя в англоязычной литературе, да как-то все не залипала, желания узнать поближе не появлялось. А тут читала "О красоте" Зэди Смит и снова почти вскользь упоминание, но на этот раз захотелось узнать побольше. Красивая, умная, яркая, талантливая. Склонна к депрессиям (следует различать клиническую депрессию, которая реально убивает от бытовой разболтанности, расхлябанности и недисциплинированности, называемой адептами тем же словом; у Плат была склонность к клинической).

А недисциплинированность - это не к ней, прожила тридцать один, оставила роман и много стихов и вставала в четыре часа утра, чтобы писать, пока дети не проснулись. Вызывать вдохновение по часам - признак высокоорганизованного таланта. При жизни был издан один только сборник - "Ариэль" (так назвал свою яхту и на ней же утонул, Перси Шелли). А Сильвия жила и умерла в доме, где прежде снимал квартиру Уильям Батлер Йейтс и вселяясь туда. склонна была рассматривать это, как добрый знак. Не оправдались ожидания, Йейтс, при всем его мистицизме, духовидчестве и жизни в башне, был человеком, обеими ногами стоявшим на земле.

Ну и оставим это. Не могла больше жить, потому и ушла. Не судите, не судимы будете. А у нас есть ее стихи в потрясающем переводе Василия Бетаки. Поэзии редко везет с переводами, Плат с русским языком повезло.