5

"Побег куманики" читается так, будто тебе год до этого не давали в руки никаких книг: уходишь в текст без всплеска, с первой фразы, урываешь по пять минут среди рутинных дел. А прочитав в электронном виде, бежишь в книжный, где последний экземпляр ждёт тебя на полочке уже семь лет. А перечитав ещё и его, несколько дней листаешь жж Мозеса, который, к слову, продлился сильно дальше 2009 года.

Прямое попадание, ребята. Десять из десяти.

Скажу, пока не забыла, что есть отдельный кайф в том, что текст изначально написан на русском языке, а значит, в каждое слово заложены все те смыслы, которые ты только можешь там найти. Нет никаких артефактов перевода, в этом убеждаешься раз за разом (встречая к примеру выражение "волглые одежды" — в переводе такое возникнуть не могло).

Но главное, это конечно персонаж. Морас, Мозес, Мо, неуклюжий подкидыш, книжный эльф, перепрыгнувший время. Что свело тебя с ума, Мо? Какие силы оставили от твоей памяти горсть обманчивых стекляшек? Почему брат не любил тебя? Мо, это какой-то незнакомый мне способ воспринимать мир, любить и говорить об этом. Мо, ты единственный персонаж тут, все остальные, если они и есть, нужны чтобы тебе было с кем разговаривать, сидя на подоконнике, цедить слова, целовать ладони, чтобы приносили тебе суп (грибной, тыквенный, вдовий), чтобы поили тебя кофе с кардамоном, абрикосовой водкой, африканским чаем. Они пишут свои письма, не получая ответов (безответные письма лишены пошлости, тебе так не кажется?), и это ли не знак, что их нет?

Любые слова недостаточно хороши для разговоров с тобой, о тебе, Мо, хотя — вот парадокс — тебе этих же слов достаточно.

Что же всё-таки произошло с тобой в конце этого текста? Освобождение? Исцеление? Умирание? Или всё-таки побег?