5 Чужие здесь не ходят

Последнее время Европа особенно активно стирает границы: мало того, что между странами, но и - прямо по классикам - между городом и деревней, между умственным и физическим, между мужчиной - да-да - и женщиной... Не будем обсуждать, хорошо это или плохо, а удивимся, что кое-где эти границы еще очень даже существуют. Например, если отъехать от Берлина всего-то навсего полчаса на машине - и оказаться в глубокой провинции, среди неяркой, но прекрасной природы и маленьких деревенек. В этих деревеньках еще очень жива память о ГДРовских временах; здесь живут, думают и чувствуют совсем не так, как в "цивилизованной" Германии. Здесь не будут вызывать полицию или судиться с соседями, здесь все выясняют среди своих. А свои живут здесь с незапамятных времен; все друг с другом знакомы и связаны множеством нитей: взаимными одолжениями, поддержкой, завистью, симпатией, ненавистью, практичными соседскими отношениями. Чужих - понаехавших из города, желающих насладиться свежим деревенским воздухом - встречают настороженно и к себе не подпускают. Нечего тут, у нас все свои...

Но когда в деревеньке с говорящим названием Унтерлойтен (дословно "между людьми") появляется настоящий "чужой" при галстуке и с проектором, и сообщает, что кое-кто из жителей - но только некоторые избранные - может обогатиться благодаря интересному городскому проекту - то оказывается, что среди своих очень много чужих. Да что там, просто каждый каждому - чужой. Враг и волк, готовый перегрызть глотку за выгодную сделку сомнительного содержания.

В этот торжественный момент вылезают скелеты из семейных шкафов, вспоминаются все-все обиды, которые были накоплены за много лет жизни бок о бок, и границы этой не гражданской, а скорее междуусобной войны проходят не только между старыми соперниками, но и прямо по семьям, когда муж и жена оказываются на разных сторонах баррикад. Стихийно образуются поддерживающие друг друга команды, но и они распадаются при первом удобном случае. В итоге, как и следовало ожидать, проигрывают все - мирная деревенская жизнь разваливается на глазах. Одно только неясно: существовала ли она на самом деле или давно уже была картонной декорацией, которую уронил легкий толчок чужой ноги.

Я очень рада, что роман Юли Це попался мне в руки (а попался он мне случайно) - я рада, что в современной немецкой, да и вообще в современной литературе есть такой роман. Он красивый, он сложносочиненный, он легко читается, он захватывает. Я читала и не могла оторваться, и радовалась. Вот ведь, говорила я себе, можно же на меня угодить! Можно же меня взять с потрохами! А то последнее время ворчу и критикую - я уж думала, может быть, это у меня характер плохой, а не книги виноваты. И при этом все равно не могу толком объяснить, как происходит волшебство преображения, оживления персонажей, переплетения сюжетных нитей? И почему в другом романе, тоже сложно построенном и продуманном, закрученном и заверченном, видны нарисованные задники, проглядывают веревки, на которых висят декорации, и скрипят шестеренки подъемника?

Это все равно, что видишь актера: как он надувается, произнося монолог, как изображает страсти, как краснеет изо всех сил, и слюни летят во все стороны - а тебе за него немножко стыдно, ведь такой солидный дядька, а притворяется. А в другой раз и сцену не видишь, и костюма - только лицо, только глаза, и так вместе с ним переживаешь, что хочется побежать и утешить. Волшебство...

В романе "Unterleuten" Юли Це достигает волшебства: за героев переживаешь, как за своих собственных соседей или друзей. А поскольку роман жизненный и вполне достоверный, готовьтесь горевать за них. Взгляд автора довольно пессиместичный: жизнь сложная и несправедливая штука. Хотя иногда - пожалуй, я не могу этого доказать, это только смутные ощущения - мне казалось, что она все равно считает, что мы могли бы повернуть свою судьбу в хорошую сторону. Могли бы, если бы больше думали о своих поступках. И мотивах своих поступков. Если бы больше прислушивались к себе и другим. И если на вас постоянно сыпятся несчастья - может быть, не стоит проклинать несправедливый рок, а стоит задуматься, не посеяли ли мы сами когда-то семена этой бури. Сами того не подозревая...