5

Прочитал нашумевший роман Лорана Бине "ННhН". Название представляет из себя аббревиатуру от "Himmlers Hirn heißt Heydrich", "Мозг Гиммлера зовется Гейдрихом" — ходила по Германии такая поговорка на рубеже 30-40-х. Как несложно догадаться, в центре повествования находится демоническая фигура Пражского мясника, рейхспротектора Богемии и Моравии Рейнхарда Гейдриха, а также двух героических диверсантов, организовавших в мае 1942-го успешное покушение на тирана.

Сразу оговорюсь: сам по себе роман неплох. Лично я без особых вопросов поставил ему 5/5. Но шумиха, которая поднялась в литературных кругах вокруг "ННhН", заставляет сказать пару слов.

Лоран Бине — не просто писатель. Это писатель, отец которого является учителем истории, причем фанатично влюбленным в свой предмет. По всей видимости, Лоран с самого детства сталкивался с родительскими замечаниями о правильности того или иного пассажа в газетных статьях, выпусках новостей или исторических романах. И если на СМИ Бине в одиночку повлиять ну никак не может, то вот в литературе он задумал осуществить маленькую революцию. По сути, француз объявил крестовый поход против традиционного исторического романа, а "ННhН" планировался как эталонное произведение обновленного жанра.

Понятно, что про Гейдриха и его убийство написаны сотни книг и сняты десятки фильмов. Особой новизны в этой теме нет. Тема настолько популярна, что сам Бине столкнулся с настоящим кошмаром любого писателя — в то время как он работал над "HHhH", в свет вышла книга американца Литтелла "Благоволительницы", посвященная... да-да, убийству Гейдриха в Праге!

Для Бине, впрочем, это стало не столько ударом, сколько подарком судьбы. Внимательно изучив работу Литтелла (равно как и все работы других предшественников — в педантизме этому автору не откажешь), парижанин только убедился в том, что современный исторический роман мертв. Он настолько возмутился вольным обращением конкурента с некоторыми историческими фактами, что даже посвятил этому отдельную главу в самом "HHhH". Хорошо, что редакторы все-таки решили ее выбросить.

Так в чем же новизна книги, принесшей своему автору Гонкуровскую премию и с десяток призов помельче? В безграничной дотошности. Бине утверждает, что писатель не имеет права дополнять реальность выдумкой, даже в незначительных деталях. Например, его коробит, когда кто-то пишет: "У Гейдриха была привычка: задумавшись, он словно бы вскидывал левую бровь". Документальных подтверждений этому нет, и потому Бине решительно отказывает авторам в возможности утверждать подобное. Еще пуще его бесят выдуманные авторами диалоги (а ведь на них, как правило, хорошие романы и выезжают), а также излюбленный прием любого автора "В голове имярека пронеслось то-то и то-то". Ничего подобного быть не должно — только факты, истинность которых можно подтвердить документами! Мы не знаем, кто о чем и когда думал, мы не можем залазить людям в черепные коробки!

Вот по такой методике Бине и написал свой "HHhH". Сама по себе попытка, безусловно, безумно интересная — в наше время мало кто может так открыто выступить против настолько глубоко укоренившихся канонов. Так что форма, безусловно, заслуживает внимания, но вот по содержанию у меня есть вопросы. Нет, оно интересное, но я что-то совсем не уверен, что история Гейдриха в традиционной подаче была бы хуже. Более того — я почему-то уверен, что без всех этих инноваций история была бы куда читабельнее.

Бине местами начинает сам себе противоречить. Так, в начале он набрасывается на авторов, которые выдумывают для исторических персонажей привычки, мысли, внешние особенности. Получается, что такой автор поступает недобросовестно и, добавляя отсебятину, совершает преступление против истории. Но при этом сам Бине абсолютно не стесняется вставлять в роман о Гейдрихе: а) свои отвлеченные размышления; б) историю своих влюбленностей, которая читателю романа о Гейдрихе уж точно не нужна. Более того, временами автор забывается и... сам начинает оперировать фактами, которые проверить невозможно! Я аж подскочил, когда в середине романа мы вдруг стали узнавать, что "тем весенним утром подумал Гейдрих". Так в чем же тогда разница между самим Бине и так сильно критикуемыми им авторами-традиционалистами?

Еще одним важным замечанием является то, что Бине далеко не всегда приводит стопроцентно достоверные факты. Например, он вставляет в текст историю о киевском "матче смерти". Проблема здесь не в том, что автор в сотый раз вылазит за рамки повествования и пишет о том, что не имеет отношения к теме романа — с этим к середине книги свыкаешься. Проблема в другом — даже школьники давно в курсе, что никакого "матча смерти" не было и никаких киевских динамовцев никто никогда не расстреливал — во всяком случае, за футбольные результаты. Если Бине так же легкомысленно отнесся и к проверке других фактов из этой книги, то я бы не спешил объявлять ее эталоном достоверности.

Наконец, главная проблема — это то, что избавляясь от диалогов, метафор и прочих красивостей Бине безжалостно выхолащивает текст. Его бесит, что выдуманные истории делают героев не такими, какими они были на самом деле, а значит, вредят их светлой памяти. Может быть, но, честно говоря, стерильно реалистичные герои Бине лично во мне вообще не затронули никаких струн, даже не вызвали сопереживания. Получился странный эффект —о чехах Кубише и Габчике, убивших Гейдриха, известно мало, поэтому автор не смог раскрыть их портреты и сделал их безжизненными, зато образ самого Гейдриха получился хоть и отвратительным, но живым. В итоге в момент самого покушения трудно заставить себя "болеть" за диверсантов. Иными словами, в моем конкретном случае Бине свою задачу не выполнил — его новаторская методика уж точно не заставила меня проникнуться величием подвига чешских героев.

Идея сделать исторический роман другим, более "научным" и точным, хороша. Однако только в том случае, если авторы не будут забывать, зачем вообще исторический роман нужен. Если людям понадобятся точные факты, они прочтут научную монографию. Романы читают, чтобы узнать интересные факты о реальных персонажах и попутно что-то ощутить, о чем-то задуматься, испытать какие-то эмоции. Через это можно сформировать у читателя, особенно юного, стойкий интерес к истории. Я не думаю, что "HHhH" решает эту задачу.

Спартак наверняка не в обиде на Джованьоли, даже если в реальности не имел со своим литературным воплощением ничего общего.