5 У мольберта прекрасной художницы Джейн Остин

Когда мне грустно и на плечи опускается нежданная хандра, я набираю известный номер и терпеливо выслушиваю гудки. И, услышав по ту сторону телефонной вселенной родной заботливый голос, мысленно прикидываю, через сколько окажусь в другой части города. Когда мне кажется, что тоска укутывает меня в свой жаркий цепкий шарф, я вылетаю и … приземляюсь минут через тридцать в родительском доме. Когда я понимаю, что нынешнему жизненному мгновению не хватает красок, а потому стоит разбавить его радугой ярких ощущений, мои руки непроизвольно тянутся к шкафчику над потертым креслом, где, погрузившись в покой, спят мои любимые книги.
И хоть разум мне подсказывает, что я вновь вышагиваю маршем по краю собственного негодования, ибо всю библиотеку перевезти пока попросту не смогу, я вытягиваюсь на носочках, зажмуриваю глаза и заботливо провожу рукой по корешкам. «Иии… счастливой обладательницей входного билета в мой нынешний дом, лишенный книжных полок, становится… Кто тут у нас?»

Лазурный переплет и белоснежные страницы. Витиеватая стайка чудесных иллюстраций. Ни с чем несравнимый запах бумаги и типографской краски. Мы знакомы с ней так давно, что будь у книг возможность поведать о том, что представляет собой их заядлый читатель, эта смогла бы подробно описать все мои улыбки и смешки, недоверие и негодование, страх и трепет, изведанные над ней уже много раз. Описала бы восторги встреч и печаль расставаний и уж, конечно, уверила всех, что разлука для нас с ней есть невыносимая жестокость.
Ведь для меня «Гордость и предубеждение» не просто собрание пестрых глав, а уникальная возможность присесть у мольберта прекрасной художницы по имени Джейн Остин, дабы в очередной раз насладиться ее талантом написания живых и точных этюдов.
Она примется за дело довольно скоро, позволяя вдохновению полностью овладеть собой. И вот уже на первом податливом акварельном листе возникнет Лонгборн, заботливо укрывающий от невзгод шумное семейство: Джейн, Элизабет, Мэри, Китти, Лидию, упражняющегося в остротах мистера Беннет и миссис Беннет, как и прежде с растерзанными нервами. За небольшим пейзажем последует череда легких портретов, не лишенных особого шарма и… во власти творческого порыва потеряется чувство реальности.
Читателя ждет динамичный поток повествования, стремительно помещающий его в минувшую эпоху, когда честь имени, семейный доход, предубеждения и условности света играли важную роль. Вместе с очаровательными героинями изящной книги участник этого прыжка во времени закружится в легкой кадрили бала, присядет у рояля, наслаждаясь творческим дуэтом юных особ, подслушает сплетни матушек, с видом, преисполненным достоинства, восседающих за столом, и сведет первые знакомства. Вступит в доверительные беседы с радушным мистером Бингли, возмутится гордости неприступного и прекрасного мистера Дарси, оценит по достоинству острый язычок прибывших на бал светских дам – мисс Бингли и миссис Херст.
А позже, талантливой рукой Джейн Остин пририсует то тут, то там любовь. Дабы та порядком завертела все в вихре событий, стряхнув с наших новых знакомых этот внешний лоск. И вот на поверку окажется, что неспособность двух супругов приноровиться друг к другу – нежелание одной и безразличие другого – способна сыграть злую шутку с их дочерьми. Открытость и откровенность могут скрывать порок и алчность, а маска священнослужителя – чванливость и пошлость.
Прекрасная Джейн напишет динамичный портрет каждого героя, на котором гордый вид сменяется искренней улыбкой, а насмешливый взгляд тихой грустью и надеждой. Сделает снимок нравов и быта ушедшего времени. Так что поневоле признаешь, что сейчас, за неимением балов и прочих прелестей высшего света, все же живешь в лучшее время и можешь делать выбор без оглядки на чье-то осуждение.
Но все же лучше всего у автора выйдет воспроизвести на холсте любовь. Порою странную, иногда недоверчивую, а то и боязливую, но все же сильную, способную разбудить в человеке наилучшие качества, смести все преграды и быть сильнее чужих косых взглядов и громких слов. Ибо любовь все покрывает и всегда, в любом проявлении, благословенна.

Это мой любимый роман. Мой бесценный обитатель книжной полки и частый завоеватель ранимого читательского сердца. Акварельный альбом талантливого автора, каждый этюд в котором вызывает восторг. Это чудесный стиль, прекрасный английский юмор, яркие пейзажи и нравы. Целая эпоха, в которой так хотелось бы побывать. Это «Гордость и предубеждение».