4.5 Тайна не становится явью

Наша жизнь полна тревог, каждый день приносит свои неожиданности, страхи, надежды и разочарования, ни один из нас сам по себе не выдержал бы таких испытаний, если бы в любую минуту дня и ночи не чувствовал поддержки товарищей; но даже с этим чувством локтя нам порой приходится тяжело; бывает, что тысячи плеч изнемогают под ношей, которая в сущности предназначалась одному.

Франц Кафка

Как же сложно понять душу другого человека, если очень часто практически нереально разобраться в своей душе! Я думаю, даже будь я более проницательным человеком и, возможно, по образованию психологом, все равно я бы никогда не смог бы взяться за глубокое описание души, поступков и образа другого человека. Особенно такого человека, которого знают абсолютно все, и судить о нем могут абсолютно все. Нет, я бы не смог, не решился... Зато Павел Валерьевич решился, и получилось у него, на мой взгляд, достаточно полно.

Интересно, что Басинский начал свою книгу... с конца. За несколько недель непосредственно перед своей смертью граф Лев Николаевич неожиданно для многих и, в частности, для своей жены, уходит из дома. И, конечно, возникает вопрос: "Почему?" Почему он не хотел, чтобы его жена узнала о его новом местонахождении?

В то время начала двадцатого века все культурное сообщество следило за новостями о великом гении современности. Всё окружение графа, как и сам Лев Николаевич, его жена, абсолютно все вели личные дневники. Толстой вел даже несколько дневников: дневник для себя, тайный дневник для самого себя, ведь "дневник для себя" читали и перерабатывали члены его семьи. Тайный дневник он старался прятать от посторонних глаз.

В прошлом году я читал интересный сборник, где были собраны в одно целое в хронологическом порядке все собранные с окружения Толстого дневники, включая и его собственные дневники. Записи сопровождались комментариями, чтобы читатели до конца понимали контекст записей. Фактически я тогда прожил с графом те самые последние месяцы, читая о происходящих событиях с позиций разных людей и их понимания действительности. Это было очень тонкое, почти детективное чтение. Басинский же пошел дальше. Начав с конца он решил углубиться в жизнь Льва Николаевича, пробуя собрать по крупицам те постулаты и микро-доказательства текущих и последующих поступков главного действующего лица. В итоге я пережил еще больший промежуток времени, прогулялся практически через всю жизнь писателя и человека.

Софья Андреевна так и умерла позже, не поняв причины ухода Толстого из дома. Поняли ли мы? С позиций Басинского - однозначно да. Каковы же были истинные мысли гения, мы не узнаем никогда, сколько бы мы не читали о его жизни и творчестве. После такой проникновенной книги хочется снова открыть собрания сочинений Льва Николаевича и, прочитав знакомые страницы, говорить: "О! Теперь я знаю, откуда взял Толстой этот сюжет! О, я теперь знаю, кто прототип этого героя! О, я теперь знаю, как писал Толстой эту часть, или сколько раз переписывал, или кто сподвиг его на именно такую трактовку." Вкупе с такими мыслями, любители творчества Льва Николаевича смогут после Басинского посмотреть на многие привычные вещи новыми глазами, как говорится, под другим углом зрения.

Но для меня любая чужая душа - потемки. Мне книга не помогла понять Толстого больше. Удалось только прикоснуться к тому большому, возвышенному, гениальному... И на том спасибо!