4.5

Я не стану лукавить и утверждать, что поняла всё, о чём мне поведал мудрый нобелевский лауреат. Воображение у меня бурное, и при желании я могу накинуть множество смыслов на сюжет, его расплывчатые события и обнаружить немало неожиданного и чуднОго.
Но кому это нужно? Я имею ввиду, что приблизительность в осознании литературного произведения не кажется мне верным решением. Кутзее щедр на намёки, но трактовать их можно до бесконечности по-разному. И на каком из вариантов остановиться, лично я не смогла разыскать ответа. А возможно, чёткого ответа и нет...

Найденные в интернете литературные работы учёных мужей по сложному, того набитому философскими руладами и зашифрованными намёками роману, не особо приоткрыли истину. Потому что истина эта непрозрачна и очень смахивает на субъективное мнение тех, кто попытался объяснить Кутзее.

Что можно сказать о шестнадцатом детище именитого писателя? Он интересен, он непостижим и очень-очень умён. Он схож на этакую старинную колбу, в которой плещется будоражащая таинственностью жидкость. Держишь её в руках, любуешься игрой света на стенках сосуда и совершенно неохота вынимать пробку из загадочного флакона, чтобы попробовать и понять что же это.
Не потому что может оказаться ядом. А из-за разочарования, что внутри раритета всего лишь обычная вода.