3 Скованные одной цепью…

Так получилось, что из всех университетских дисциплин я чаще всего вспоминаю семинары по теории и практике перевода. Наша лекторин Гертруда Адольфовна в свои 75 лет обладала жесткой хваткой и несгибаемым характером. В какой-то момент мы даже начали сомневаться в бездетности Гитлера. Она любила повторять: «Текст – живой! Не смейте делать его калекой!». Это была не просто фраза, это был фундамент её преподавательской стратегии. Часто Гертруда Адольфовна нещадно рвала наши переводы, комкала и с вызовом бросала в нас, выкрикивая «Калека!» « Калека!» «Этот тоже Калека!».

Сейчас перед моим взором возник образ Гертруды Адольфовны со смятым романом Гийома Мюссо «Сентрал-парк» в руке и в русскоязычном переводе, целящейся в Кожевникову Е.

Я не знаю французского языка, но почему-то уверена, что на нем книга в сто крат лучше. Начав чтение, не могла отделаться от мысли, что перевод доверили Google Translate, а не человеку (думала: «кризис, экономия и всё такое, а издательствам зарабатывать нужно»), ведь перевод этот – дословный. Настолько дословный, что в целых абзацах теряется смысловая нагрузка, не говоря уже о красоте слога и бесконечных повторах. Автор пытался создать эффект присутствия, а в русском варианте получилось школьное сочинение.

«Вот и сейчас она заступила на дежурство пол часа назад и успела отсидеть ногу…», - странная расстановка букв, да?

Или - «Ранки начали кровоточить..», через предложение «кровоточащие царапины были нанесены…», ещё через предложение «промокая сочащуюся кровь…», и через два слова опять «послание, написанное кровоточащими насечками…». Ну это чтобы всем и каждому стало ясно, что кровь она кровоточила.

Не стоит говорить, что первые главы я спотыкалась о текст, читать не хотелось, но фантазерский дар Мюссо победил. Он вынудил меня забыть о ленивом переводчике и направить всё внимание на сюжет, который того, поверьте, заслуживает. Топорные непутевые фразы не помешали разглядеть писателя: проникнуться чувствами героев, искренне переживать и радоваться за них, да и просто увидеть осенний Нью-Йорк.

«Игры разума» - неиссякаемый источник вдохновения для писателей, а читательский интерес снова и снова будет возвращаться к этой теме. Как много мы о себе не знаем? Память – это действительно мы?

Алиса, её отец, Поль, Гэбриэл, Вок скованны одной цепью из сотен нейронов в голове уставшей настрадавшейся женщины. Разорвать эту цепь невозможно, но можно попытаться любить… ;)