3

А я простила я простила его
Опять-опять-опять
О, как намаялась я с тобой
Моя попытка номер пять...

Из репертуара группы "ВиаГра"

Эта книга останется в нашей литературе надолго. Почему? Потому что она отражает целую эпоху истории России - "эпоху лихих девяностых", когда действительно многие-многие люди, плывшие по равномерному советскому течению, стали вдруг никому не нужны, даже, возможно, не нужны и себе самим.

Эта книга произвела в моей голове такой же ступорный эффект, как в свое время сделал выход художественного фильма "Полеты во сне и наяву". Мой любимый актер, мастерски сыгравший уже тогда мне сильно импонировавших Мюнхгаузена, Стэплтона, Брагина, волшебника из "Обыкновенного чуда", и здесь сделал невозможное, хотя сам герой уж меня очень раздражал. Сергей Макаров, главный герой ленты, аналогичный представитель, но теперь уже не девяностых, а застойных восьмидесятых, жил также, поступал также, все прежние жизненные ценности потеряли для него свое значение. Я несколько раз пробовал смотреть фильм с одним из моих любимых актеров, и только где-то в пятый раз дотерпел до конца сеанса.

Аналогичным образом у меня получилось и с этой книгой. Читал, морщился, возмущался, бросал, снова брался... Бывает же такое состояние - простой, но сочный язык, замечательные переходы от иронии к серьезным вещам и снова к шуткам, а потом к драме. Глубоко раскрыты автором главные персонажи романа. Да, кстати, никто из них мне лично не понравился. Я понимал, что таких людей там, в другом, не моем измерении, навалом, но у меня лично нет таких близких, родственников, знакомых. Наверное, я - счастливый человек!

Когда-то придет время, когда девяностые годы прошлого века будут уже глубокой историей, вот тогда "Географ глобус пропил" станет реальной классикой из того времени. И, правда, новые читатели тех будущих времен уже не будут реально ощущать влияние на себе этих брутальных девяностых, они будут читать роман и верить каждому его слову. Какие были учителя в ту эпохи, как воспитывали учеников, каково было влияние школы, как могут легко прозябать рядовые, но талантливые люди, как бездарно можно формировать отношения в семье, как могут страдать от этого маленькие дети....

Да, поскорее бы влияние тех времен бы снивелировалось. Я так об этом мечтаю. А пока, к сожалению, мы должны терпеть и строить другую, отличную от этой действительности жизнь. Алексей Иванов также подспудно заряжает нас на этот ритм, предлагая нам особую философию рассуждений в финале. Может, среди всей серости и непросветного негатива есть выход?

Эх ты, Служкин (фамилия-то какая подобрана, неспроста - не служить, а так, "подслуживать немного")! Тебе как Макарову, Мышкину, Чацкому, Печорину, видно, не судьба! Возможно, в каждом поколении будет такой Служкин... такой испорченно одинокий!...

Эх, Алексей Викторович! Не могу я Вас уже во-второй раз по достоинству оценить. Наверное, Вы - не мой автор. Или, вдруг будет еще шанс?... Хотя для поддержки дождливого настроения прочитать Ваш роман было само то!