5

/Книгу прочитала в конце августа, рецензию начала писать 3 сентября, дописываю в октябре.... Это о многом говорит. СИЛЬНЕЙШИЕ впечатления о книге не дают возможности спокойно о ней писать-рассуждать.../

С первых страниц - легкое недоумение, граничащее с чуть заметным разочарованием: о книге более-менее имела представление, тема геноцида волновала и волнует всегда, читала и смотрела на эту тему многое - была уверена, что погружусь с головой в трагедию, полную боли и страданий, вышедшую из-под пера моего любимого писателя...
И вдруг встречаю неторопливый рассказ-воспоминание немолодого человека - о своей семье, о родителях, о многочисленных братьях, сестрах, дядьях, соседях, товарищах... Рассказ скупой, очень, я б сказала, простой, незамысловатый, обыденный, скрашенный время от времени мягким юмором и/или иронией. Угадывается, что говорящий со мной человек не блещет особым образованием и литературным талантом, - это, если честно, поначалу и разочаровало: хотелось, чтобы меня в историю ввел мастер слова, оплел, окутал бы паутиной повествования...
...Вспоминаю вот это свое начальное восприятие - и неловко становится. Какой же глупой я бываю! Как же не могу запомнить, что за простотой и незамысловатостью порой скрывается еще большая глубина и пронзительность, чем за витиеватым, глубокомысленным, мастерски выписанным слогом.
Я хотела получить трагедию? - я получила ее! Такую, что вот уже третьи сутки (upd: второй месяц) я то и дело возвращаюсь мысленно к тем или иным событиям романа, а главное - к судьбам его героев. Такую, что встретившись с кем-либо из своих знакомых на работе или на улице, чуть ли не со второй фразы сообщаю о том, что я прочитала невероятно сильную, тяжелую и очень нужную книгу и что рекомендую ее читать как можно скорее...

Семья Рахленко-Ивановских - это теперь и моя семья. И боюсь, нередко я теперь буду те или иные поступки мерить жизнью дедушки Авраама Рахленко, матери Рахили, отца Якова - людей, прекрасных своей истинностью, настоящестью, цельностью. А это слишком высокий критерий для сравнения. (Таких героев, к слову, в книге немало - и это повод предлагать ее для чтения взрослеющему поколению, "юношам, обдумывающим житье")

Будничность и обыденность повествования во второй половине романа бьет тебя поддых, заставляя постоянно обдумывать вопросы:
- Где та грань, переступив которую, человек перестает быть человеком? Рассуждения-размышления автора о природе фашизма, о самооправдании приверженцев фашистской идеологии - это то, что я подчеркивала карандашом и позже зачитывала на нашем Киноклубе (расскажу в истории).
- Где та грань, за которой заканчиваются возможности человека переносить боль, потери, разочарования? Герои романа - не сверхлюди, но... Как?! Как вынести то, что вынесли они?! И это одни из сотен, тысяч, миллионов, известных и неизвестных человечеству, - тех, кто сумел сохранить человеческое лицо, кто сумел перешагнуть через страх, кто в какой-то момент сумел сделать свой выбор (об этом тоже планирую рассказать в истории).
- Где та грань, которая делит наши поступки на оправданные и неоправданные? Как решить, что разумнее: смириться, затаиться - или идти вперед, рискуя своей жизнью и жизнью дорогих людей? (и об этом - в истории).

Книга нужная, важная.
О которой сложно писать.
И которая, несмотря на описание страшных судеб и страшных явлений нашей истории, все же дает надежду на то, что в любой ситуации можно оставаться человеком.