Больше рецензий

1 сентября 2015 г. 16:04

507

От книг Алексина не так просто прийти в себя. Почему-то в детстве он читался проще. Там черное было черным, белое - соответственно, белым. Почему сейчас цвета смешались в один - мрачный, туманный серый цвет? Серый - не в смысле посредственности, а как ощущение безвыходности, безысходности. Цвет серых пиджаков советской действительности, цвет строя и причесанности под одну гребенку, Чтоб всем всего - поровну.

Зная немножко биографию автора, можно было бы и не удивляться, откуда берет он внутренних демонов, зачем вытаскивает и отпускает на свет божий (на детские головы) проблемы недетского масштаба. Возможно, это такая своеобразная шокотерапия для взрослых. Или прививка - для детей?

Эта повесть о лжи, лицемерии, ханжестве, зависти... Наверное, еще о чем-то. Но вот вспомнились слова из книги именно о ней, о зависти:

– Зависть не бывает здоровой... Как жестокость не может быть доброй. Зависть – это как бы «внутреннее сгорание» без двигателя.

- печально говорит папа мальчиков, братьев, которых изо всех сил стараются сделать равными. (Папа и в этой повести фигура довольно странная, скорее даже - отстраненная, безучастная, но речь не о нем)
В повести методично, с благими намерениями жизнь одного мальчика приносится в жертву другому. Потому что этому другому по какой-то причине не досталось способностей, здоровья, еще чего-то. Нет у одного - значит не должно быть и у другого. Равенство же.

зависть в обществе прогрессирует по мере того, как отступает неравенство.


Люди осуждают других и завидуют им тем сильнее, чем больше становятся друг на друга похожи, и им не удается вызывать сильные «чувства» к себе самому.

Это из книги Ф.Перро.
Алексин препарирует, как мне кажется, природу этого чувства. Откуда оно берется вообще. Зависть не рождается в счастье. Зависть - всего лишь внешнее проявление скрытого где-то глубоко ощущения внутренней ущербности, неполученного внимания и искренней безусловной любви, наверное.
В этой повести, как и в других, нет положительных героев. Нет явно отрицательных. Но до чего же она тяжелая.

P.S.
- Тебе сегодня будет классная звонить.
- Что опять?
- Я прогуляла лекцию о вреде курения. Там легкие раковых больных показывают, я не хочу это смотреть.
- Да правильно сделала.

Это давнишний мой разговор с ребенком. Алексин показывает больных людей. Больное общество. Нужно ли детям показывать эти язвы или пусть себе живут в цветочных домиках, пока есть возможность?

Комментарии


Нужно ли детям показывать эти язвы или пусть себе живут в цветочных домиках, пока есть возможность?

по-моему, самое страшное в воспитании - это крайности. С пелёнок пугать суровой реальностью - отбираешь право на безмятежное детство ; тщательно скрываешь язвы жизни - не подготавливаешь к жизни. Или, допустим, сравнить гиперопеку со стороны родителей и недостаток внимания - одинаково калечит и первое и второе.
Алексина не читала, но он меня упорно преследует, так что наша встреча неминуема


А что вы подразумеваете под воспитанием?) В этой повести детей именно воспитывали, но я не увидела, чтобы их любили.
Есть небольшая разница между скрывать язвы и не демонстрировать их специально) Бывает период силы, когда можно пережить любые книги, а бывают периоды упадка, когда Сартра, к примеру, лучше не трогать) В детском возрасте еще нет защитного панциря, который способен уберечь от нехилой такой дозы негатива. Чем позже увидят "суровую реальность", тем лучше, мне кажется (но я могу ошибаться)


В те моменты, когда я пытаюсь пронаблюдать бесстрастным взором за нашими с сыном взаимоотношениями, мне кажется, что воспитание - это невольное навязывание своего мировидения ребёнку в широком понимании и нагромождение ограничений в узком. Такая вынужденная необходимость. А любовь... я так понимаю, в повести любовь и воспитание как будто противоречат? интересно)
Не демонстрировать специально, но и не скрывать - это и есть не впадать в крайности)


нет, не противоречат, там такая любовь, что в общем-то не до детей.
Ну как бы, да. Невольное навязывание) Сколько бы книг по воспитанию не прочел, какие бы благие намерения не были, а воспитываешь все равно что-то себе подобное. Хотя, иногда работает "от противного".
А в повести вообще клубок проблем, какую тему ни возьми)


И я болею от книг Алексина. Но всё-таки безумно их люблю. Жаль, что уже ничего подобного он не напишет...


Иногда радуешься, что человеку больше не надо писать) Ты знаешь счастливых писателей?


Пожалуй, нет.


Вот и я - нет) Похоже, что только Алексин, после отъезда из страны (вот только недавно читала некоторые интервью с ним)


Он сейчас очень больной. И, похоже, очень несчастный. Сужу по статье Лиханова в последней "Юности".


После смерти жены? Это естественно, наверное.


Да нет, не только после смерти жены. Он сейчас не разговаривает и абсолютно не подвижен.


Н-да. Печально.


Не то слово! И ведь понимаешь, что возраст, но безумно жалко!


ох-хо-хо..как же мне интересно.


и не страшно?)) Это потяжелее "Безумной Евдокии"


страшно любопытно


Карлос Кастанеда плакал, кололся, но продолжал есть кактус


нет, он их заранее наелся, потом вспомнил, что один кактус был про зависть.


В таком состоянии (после объедания кактусами) абсолютно неважно - что он там вспомнил и какая у него была зависть


Ну почему. Очень даже важно) И почему бы не вспомнить о славных походах по другим мирам под разными кактусами?
Кастанедой увлеклись или кактусами?)


Хлебом (вами, то есть)


Это вредно.


Для здоровья, в смысле)


Так нечасто же. Так-то отруби овсяные


А что там с кактусами? Не ваше?


Напротив, я вам про консистенцию чистой агавы могу лекцию прочитать


Да мне не надо))


А где оценка автора? Вы оглянитесь на последние пару произведений


Оценка автора в первом абзаце. Здесь слишком хорошо чувствуется автор. Его подавление собственной личности. Добровольное, потому что так надо.

Вы имеете в виду какие-то конкретно вещи?


Угу, вы стали более терпимы


Это на расстоянии)) И с учетом дополнительной информации об авторе.


Неправильно. Биография ничего не значит. только произведения незыблемы


Значит. Страх высунуть голову из всеобщего равенства читается. Как читается страх смерти у Толстого, как страхи Кафки (раз уж вы сравниваете с ним Алексина)