4

Прочитала роман дважды с перерывом в 2 года — почувствовала необходимость. Роман притягивает и затягивает, по крайней мере меня. К чтению была подготовлена ещё с 80-х годов, когда он только появился: все мечтала о нем. Это ж надо так по книге копья ломать, такие жертвы!? Тогда ведь об исламизме почти не было слышно, кроме Израиля. Не то что сейчас! Искала его в магазинах, когда уже появилось все, что можно и нельзя, но — нет. И вот, наконец, Интернет. Нашла сразу 2 перевода, но остановилась на Оуэновском. Читала с большим трудом, но добила. 2-й раз, конечно, пошел легче! Разумеется, роман не найдет путь к массовому читателю: незанимателен, непрост, интеллектуален, сложен для восприятия. Но не скучен, хотя я читала и такие упреки автору. А слог Рушди вообще заковырист, усложнен массой информации, растянут и замедлен, требует читательской подготовки и навыка. Любители мелодрам и детективов не смогут дождаться финала, да, роман объемен.

О чем произведение? Об иммигрантах. Два главных героя-индийца иммигрируют в Англию и пытаются найти там себя и свое счастье. На фоне этой незатейливой канвы С. Рушди выстраивает масштабное действо, с разветвленным сюжетом, обилием персонажей и линий и временных пластов. Перед нами предстают картины индийской жизни: бизнеса, нищеты, интеллигенции и Болливуда. Далее разворачивается грандиозный образ Лондона: от воротил шоу-бизнеса и арт-вечеринок до иммигрантских цветных районов с разномастным населением. И конечно мир магии, снов, видений, призраков, тесно переплетенный с реальной жизнью всех героев.

Абсолютно все темы мировой литературы затронуты здесь. Бессмысленность терроризма, что дало толчок сюжету о чудесных трансмутациях главных героев. Мир Болливуда, как олицетворение лживой меркантильной сказки. Любовь, роковая, страстная, жертвенная и спасительная. Мир английского ТВ, прагматичный и продажный. Вечное одиночество тех, кто выбивается из массы, белых ворон, а это 3 героев: Чамча, Фаришта и Алли. За успех, оригинальность и атеизм каждый наказан сверх меры: поставлен на грань жизни и смерти и балансирует там. Вместе с атеизмом в роман входит и тема религии, из которой подробнейшим образом рассмотрен ислам — Покорность. Параллельно с ним возникает мотив «сатанинских стихов», которые произносят различные персонажи в обстоятельствах сильного душевного волнения и подъема. В официальной версии стихи эти — апокриф. здесь же они приобретают роль сомнения, критики, несогласия с официозом, здравомыслия среди заблуждений. Чтение «сатанинских стихов» ведет героев к смерти, убийству, к уничтожению другого, иного взгляда на действительность. Противники стихов признают единое, каноническое, негуманное, их личное мнение по всем вопросам, поэтому берут на себя ответственность карать, лишать жизни, почему и сами погибают. Сатанинские же стихи — это и толерантность в вопросах веры, и благодарность за дружбу, и месть, т. е. самые обычные человеческие качества, не несущие смерти, в отличие от ложно понятых религиозных канонов. Фанатизм во всех проявлениях — вот мишень «сатанинских стихов», что сближает роман с «Мастером и Маргаритой» Булгакова.

Убийственно рекламируемой и объявленной ненависти к исламу, за что подверглись остракизму автор с романом, здесь нет. Небольшая критика — да, присутствует. Лицемерия и опять же фанатизма, за что вышучивают все религиозные направления, и не только их. Насмешка — да, тоже есть, в сопоставления кумиров с социальными низами., которые ничуть не хуже первых. И трагические последствия бескомпромиссности позиций также показаны, что причисляет роман к социальной сатире, поднимающейся до трагического уровня.

Убив почти всех центральных персонажей, что же хочет нам сказать автор? Что спасение в этой жизни есть, оно в любви к близким, которых нужно беречь, пока они рядом, и защищать от посягательства твердолобых и толстокожих ортодоксов, с готовностью жертвующих чужими жизнями во имя благой идеи. Что в человеке должно преобладать человеческое вне зависимости от того, кем его объявили или на кого он похож. Что любую позитивную идею дельцы способны извратить до преступной, чем она и становится, и только здравомыслие должно определять наши поступки.