5

Вряд ли я когда-нибудь смогу прочесть всего Бродского. А если и прочту, начну сначала. Сегодня я чуть-чуть приблизилась к этому - прочла сборник, где большинство стихотворений были мне незнакомы.
Это удивительно. С каждой строчкой я чувствовала все сильнее и сильнее, что Бродский мог всё. Он мог описать что угодно, как угодно, каким угодно стилем, языком и размером и вложить во всё глубочайший смысл. От одного прикосновения к этому смыслу мне порой начинало казаться, что меня засасывает.
Сборник состоит из пяти частей - "Холмы" (скорее посвящены одиночеству, осознанию себя и жизни), Anno Domini (даже светлая любовная лирика пропитана некоторой горечью, а чем ближе к концу, тем горше), "Фонтан" (удивительные зарисовки, с гигантским смыслом, кроющимся за ними), "Поэмы" (самые-самые разные по стилю, можно было бы не поверить, что их написал один автор, если бы не существовал только один человек, который мог так по-разному писать) и "Переводы" (из Джона Донна).

Еще несколько заметок, которые я набросала при чтении (в том числе и стихов, которые я уже знала).

Дальше...

Рождественский романс

Твой Новый Год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необъяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.

Одно из моих любимых стихотворений. Часто рассылаю его в открытках. Оно действительно рождественское — в нем есть красота и надежда. Не помню, когда я услышала запись его в исполнении автора, но она звучит у меня в голове, когда я читаю.

Воротишься на родину...

Как хорошо, что некого винить,
как хорошо, что ты никем не связан,
как хорошо, что до смерти любить
тебя никто на свете не обязан.

Коротко и с юношеским страхом одиночества, перерастающим во что-то глобальное

От окраины к центру

Значит, нету разлук.
Существует громадная встреча.
Значит, кто-то нас вдруг
в темноте обнимает за плечи

Знакомое с детства. Осознание жизни и смерти, любви и одиночества в обрамлении депрессивных охтинских пейзажей.

Холмы

Смерть -- не скелет кошмарный
с длинной косой в росе.
Смерть -- это тот кустарник,
в котором стоим мы все.

Страшная бездна за кажущейся простотой и реализмом.

Два сонета

и если через сотни лет
придет отряд раскапывать наш город,
то я хотел бы, чтоб меня нашли
оставшимся на век в твоих объятьях,
засыпанного новою золой.

Мне кажется, это просто безумно прекрасно.

Исаак и Авраам
Это стихотворение меня просто заворожило. Я боялась дышать, пока читала. Интерпретация библейских событий и какое-то колдовство с русским языком.

Anno Domini

его не хочет видеть Император,
меня - мой сын и Цинтия. И мы,
мы здесь и сгинем.

Красиво, точно, честно и с болью.

Сонет

Как жаль, что тем, чем стало для меня
твое существование, не стало
мое существованье для тебя.

Вот это вообще когда-то было моим девизом. Я ходила и повторяла это, повторяла, повторяла...

Из «Школьной антологии»

В ее глазах таился странный мир,
еще самой ей непонятный. Впрочем,
не понятый и в качестве жены.
Жив Куликов. Я жив. Она - жива.
А этот мир - куда он подевался?

Снова что-то невероятное. Тот случай, когда читаешь и не понимаешь, что это написано стихами. Зарисовки об одноклассниках — реальные или вымышленные — но очень четкие и местами до боли, наверное, точные.

Остановка в пустыне

Но что до безобразия пропорций,
то человек зависит не от них,
а чаще от пропорций безобразья.

Горько-ироничное стихотворение о вере и о памяти.