5 Спойлер Действительно ли он дивный этот новый мир?

С первых страниц тебя охватывает жуть: все эти эмбрионарии и эмбрионы в пробирках на конвейерах (не зрая их Бог это Форд), синтетическое молоко и сома. Слово мать и отец - являются неприличными. Духовных отношений нет, все принадлежат всем, никакой личной частной жизни - все напоказ. А самое страшное - это все поощряется и если ты встретился с одноим и тем же партнером несколько раз подряд и не “попробвал” другую - ты разлагаешь общественные устрои стабильного и общного мира. Все наоборот, все идет вразрез твоего личного мировосприятия. А потом ты осознаешь, что нынешний мир и общество уже не так далеко находятся от описаного “дивного нового мира”. И это печально, повергает в какой-то ужас.

Пару слов о Дикаре Джоне и его рассказе о их дикарском мире. Оказывается, мама Джона когда-то принадлежала тому дивному новому миру и не могла принять правил мира дикарей: как это нельзя пользоваться чужими мужчинами, ведь в ее мире не было такого понятия “чужой мужчина”, там все принадлежат всем. И за это, она конечно, получала от местных женщин, называя их нецивилизоваными. В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Оказавшись в другом месте/обществе/стране по своей воле или воле случая - будь добр, узнай что там принято и считается нормой, прими и соблюдай - даже если это идет вразрез твоего понимания. Ведь все люди разные, не только на физико-химическом уровне, а также и в культурном и духовном.
Потом Джон говорит, что после прочтения книг (в частности книг Шекспира) он начал понастоящему ненавидеть Попе (это новый мужчина Линды - матери Джона), которые приносил ей также мескаль (аналог сомы в дикарском мире только с похмельными свойствами на утро). Слова (книги) - сильное оружие, они нас могут научить чувствовать по-настоящему, любить и ненавидить. То есть, помогают людям искать и находить истину, правду. А тот, кто знает истину (согласно слов главноуправителя) - является несчастным человеком по определнию ибо он знает правду (а она может быть очень и очень нелицеприятной). По-этому, в новом мире старые книги неразрешены, а новые, которые разрешены, направлены на сиюминутное удовлетворение, без всяких смысловых нагрузок. Запретить книги и все, и дело с концом. Меньше знаешь - крепче спишь.
В романе также прослеживается мысль, что если ты не такой как все, то обречен на одиночество. С точки зрения логики данное утверждение не подвергается сомнениям. Хотелось бы только добавить, что одиночество не является несчастьем. Можно продолжать быть другим, не таким как все, гнуть свою палку и действовать так, как считаешь нужным - тогда ты будешь в духовном смысле честен с самим собой и по-настоящему счастлив, моежт быть, и сам того не понимая. А можно изменится, подстроится под окражающее и тогда внешне ты будешь как все, не одинок и по меркам всех остальных счастлив, но внутри - увы.

Дивный новый мир - он обманчив, не смотря на все его прелести. Это и есть эфир, который предает лоску и лживости всему, нет войн и случайность отсутсвует как класс, но также в нем нет и правды. Он направлен лишь на одно - на потребление. Если ты не потребляешь, ты не должен там находится. Потребление возведено в культ.

“Эмоция таится в промежутке между позывом и его удовлетворением. Сократи этот промежуток, устрани все прежние ненужные препятствия.” Бернард рассуждает, что будет если мы получим то, что желаем не сразу, а хотя бы, чуть-чуть попозже ? Он предполагает, что наше желание и исреннее чувство будет только сильнее и крпече. Но это все идет вразрез стабильности и общности. Изначально Бернард был как Дикарь, верен своим устоям и принципам, всех остальных презирал, но когда на него внезапно упали ложные слава и уважения, то он принял их и начал этим пользоваться. Он предал свои идеалы, он оказался как все. И, к сожалению, внутри он был совсем не счастливым, но он этого даже не понимал. Для него эти ложное уважение и признательность оказались сомой. Только в концентрированой дозе.

Почему Джон, который искренне любил Линайну, отверг ее? Он попросту разочаровался в ней, она была для него идеалом красоты и нежности, доброты и искренности, чистоты в духовном смысле этого слова. Небожителем, до которого он не мог даже дотронуться, не доказав, что он ее достоин. Он ее превознес до небес. Он был одновременно счастлив и будто находился под сомой. Но когда оказалось, что она как все - легкодоступная и вовсе не такая, какой он ее себе нарисовал - его охватило отчаяние. Это, без сомнения, была личная проблема Джона, но она также отражала и широкий конфликт между его индивидуальной психологией и социальной структурой, в которой он оказался.
И опять эта ситуация доказывает тезис автора - когда мы узнаем истину, то уже не можем быть на самом деле счастливыми. Счастье и истина - взаимоисключающие понятия.

Наука запрещена. Истинная наука, не эфирная. Счастье в новом мире - это стабильность, а наука не терпит стабильности, она двигатель прогресса и изменений. Это недопустимо

И, кажется, именно в этот момент он понял, что этот мир вовсе не для него. Здесь свобода - это рабство. Свобода - это те рамки, котрые вам навязали и сказали, что вы свободны. Но только в рамках одной бутыли и все. Дальше нельзя. Когда ты не знаешь этих рамок - ты считаешь, что свободен. А если б знал, то… По-этому книги и науки там запрещены, чтобы не дай Бог кто-то узнал, что он на самом деле не свободен.

Настоящее счастье - это и есть страсть, долгое или не очень, но не сиюминутное, ожидание получения желаемого, борьба и страх перед завтрашним днем, ибо все это вызывает истинные, не эфирные, чувства. В новом мире все проблемы устранены, все настоящие чувства убраны, все неизбежно и ожидаемо. Когда умирала мама Джона Линда, то работница умиротворителя сказала: почему вы так убиваетесь, из-за смерти какой-то одной особи? Не человека. Новый мир не про людей и индивидуальность, а про особи, которые обслуживают друг друга и небожителей, ползьуются всеми и дают пользоваться собой, ведь все принадлежат всем, все просто особи, все равны, обезличены и однородны. Хотелось бы вам жить в таком мире? И если да, то выжили бы?