3.5 Неукротимый интеллектуальный поток Барта

Прочитал на днях сборник заметок о театре Ролана Барта. Большой интеллектуал, впечатлительный, проницательный человек, воспринимающий театр как визионерский опыт и усматривающий в театре коллективное, религиозное содержание. Ссылаясь на древних греков, Барт пишет, что такое содержание было неотъемлемой частью греческого театра, в котором решались судьбы государственности. Греческий театр обладал такой важностью, что мог останавливать гражданское время, время трудов и время отдыха. Сейчас роль театра свелась к буржуазному развлечению, которому предаются в любой день и без национальной всеохватности, без трепетного отношения. Пожалуй, только спорт сохранил качества, аккумулирующие и питающее народное сознание, пишет Барт

Я прекрасно понимаю, что речь может здесь идти лишь о формальном соответствии. В наших современных странах спорт — это социальный институт, отводящий те силы, которые могли бы быть опасны, в русло безвредной деятельности. Неслучайно все, что касается еженедельного праздника, всегда относят к сфере досуга (к министерству досуга, социологии досуга). Этот праздник заранее уже лишают всякого положительного содержания и низводят до уровня простого времяпрепровождения; его никогда не мыслят как движение толпы, ведомой искусством или борьбой, к осознанию места человека в мире — нет, в нем видят убежище, сон, опиум, нужный только, чтобы занять сознание в промежутках между работой. Восстановить двойную функцию античной трагедии, сразу Праздника и Познания, торжественного освобождения от трудов и пробуждения ума, мог бы лишь подлинно народный театр.

Одним из представителей такого театр Барт, конечно же, видит театр Брехта – мощный по воздействию и выявлению социальных конфликтов и абсолютно новаторский по форме, театр – пробуждающий историческое сознание.
Большое внимание Барт уделяет костюмам, мельчайшим жестам, свету, фоновому изображению, отрешенности актеров от их индивидуальностей и социально-политической подоплеке спектакля.

Иначе говоря, отчуждать — это нарушить кругооборот, существующий между актером и его страстями, но также, и это важней всего, наладить новый кругооборот между ролью и ее значением для целого; для актера — это наделять значениями пьесу, а не только себя в пьесе.

Как и у всякого особо впечатлительного человека, его письменная речь часто бывает сумбурной. Иногда то, как Барт оседлывает сумбурность своих мыслей, завораживает. Иногда его впечатлительность больше похожа на поток интеллектуального поноса, рвущегося из переполненного информацией и эмоциями мозга, с которым сам Барт не может совладать и выплескивает его без разбора на бумагу. Но в этом есть и своя прелесть, потому что подлинный литературный язык завораживает нас не содержанием и доступностью, а эмоцией и интонацией, в чем Ролану Барту нельзя отказать.