4

До этого Олдос Хаксли мне был известен как автор антиутопичного романа "О дивный новый мир". Как оказалось, в короткой прозе он тоже весьма хорош. Вот перед читателем сборник из пяти небольших новелл - "Смерть Лалли", "Сэр Геркулес", "Губерт и Минни", "Клакстоны" и "Целительный отдых". Каждая из новелл могла бы переродится в целый роман, настолько они многоплановые и глубокие, что заставляют замедлиться и подумать о такой разной человеческой судьбе.

"Смерть Лалли" о молодом и богатом каталонце, который путешествует вместе со своей наложницей на галере по Средиземному морю. Матросы с галеры становится свидетелями того, как в городе побивают камнями старика-христианина по имени Лалли. Как единоверцы, они решают, что тело нельзя оставлять на берегу и ночью приносят Лалли на галеру. Еле живой старик рассказывает о своей юности и о том, как он пришел к праведной жизни.
"Сэр Геркулес" - размышление о извечной теме отцов и детей. О трагедии, когда ребенок во всём противоположен своим родителям, и потому совершенно невозможно достичь хоть какой-то точки соприкосновения. Сэр Геркулес вырос карликом и принёс немало горьких минут своим родителям. Но что будет, если его собственный сын будет отличаться от него самого?
"Губерт и Минни" о внезапно возникшей любви некрасивой и далеко не юной девушки с симпатичному юноше. Только вот зачем ему сдалась эта тусклая Минни, если на горизонте появилась весёлая, но недалёкая Феб?
"Клакстоны" об одном странном семействе: отец - неудачник во всём, за что не возьмётся, мать - идейная вегетарианка (но её душе ещё далеко до просветления), дочь-бунтарка и сынок-ангелок с тем самым тихим омутом.
"Целительный отдых" - и снова о любви. Мойра по рекомендации врачей приезжает на отдых в солнечную Италию. И чем же заняться молодой женщине, приехавшей на юг и оставившей опостылевшего мужа-зануду в дождливой Англии?

У О.Хаксли в этих новеллах чудесный, очень образный слог:

Минни через перила смотрела на плавное течение. Вода напоминала коричневую змею со стреловидными зарубками на спине, она скользила, выгибалась, ползла вперед и вперед. <...> Вода плавно текла внизу подобно времени, пободно судьбе, к какому-то крупному событию.

В предвечернем солнечном свете весь мир был спел. Старый красный дом, спелый, как упавшая с дерева груша; стены, еще более спелые, чем плоды нектаринового дерева, нежно, аккуратно распятого на их теплых кирпичах. Богатая тишина непрерывного грохота словно цветочной пыльцой ниспадала на день, круглый подобно персику, набухший соками жизни и счастья, застывший в освещенном солнцем ожидании укуса жадных зубов