5 Эдвард Лир. Расширенная вселенная

С переводами Генриха Варденги сталкиваюсь впервые. Издательство «Речь» в сборнике «Про то, чего не может быть» выпустило не самые известные лимерики Эдварда Лира. С детства беззаботные версии Григория Кружкова знакомят с довольно безобидными обитателями мира чепухи. У Варденги обилие вариантов бедной рифмовки явно стремится сохранить и наиболее точное авторское содержание, и форму лимерика. Вот один из примеров, где есть хромающий ритм, явное переводческое своеволие, и тем не менее прекрасный результат:

Знаменитый учитель йоги
До того удлинил себе ноги,
Что в единый прыжок
Из Калькутты в Торжок
Попадал дивный мастер йоги.

Вообще, география в этой подборке охватывает практически весь мир: агрессивные чудаки из Ниццы и Бристоля, старикашки из Кении и Сухи, знаменитые Чарли, Джоны, Дэвиды, живущие в чайниках, падающие в кратер вулкана, опускающиеся на океанское дно. Многие из них страшно одиноки и пытаются изменить этот мир к лучшему – танцуют с кошкой вальс, учат совят пить чай, ласкают рыб и смягчают сердца коров. Большинство героев вызывают даже сочувствие к своей странной жизни, где чистые помыслы становятся в перпендикуляр прагматизму.

Некоторые истории и вовсе не легкомысленны. Они оканчиваются трагически или обрекают героев на печальный цикл прозябания в одиночестве. Порой, конечно, в этом есть вполне ученая жестокая насмешка Эдварда Лира над пороками, среди которых чаще встречается тщеславие. Но сегодня быть странным, не вписываться в социальные ритуалы взывает больше к эмпатии, чем к веселью.

И эту тему гениальный художник Игорь Олейников развивает в иллюстрациях к книге. Фактически он сочиняет параллельные текстам истории. Просто воплощать буквально чепуху ему не интересно. И вот бесхитростный лимерик об укрощении коровы превращается в полотно, где матадор сидит перед быком в позе лотоса – а это еще отсылка в процитированному выше лимерику. На разворотах по два не связанных между собой стихотворения у художника становятся практически единым сюжетом. Пересказы этих сюжетов могут стать отдельными произведениями.

Игорь Олейников развивает, дополняет лаконичную форму. И вот старикашка из Сухи не просто летит на мухе, он взлетает с аэродрома, захватив с собой рыжего кота. А среди пассажиров самолета, который игнорирует герой, можно увидеть других персонажей книги. Это целый красочный мир, который позволяет читателям побывать под водой, на высокой скале, в туманном болоте, внутри чайника, в картинной галерее и даже космосе. Многих образов и локаций нет у поэта. А художник, как соавтор, интерпретирует содержание зрелищно и неожиданно, не буквально и в то же время с нотками пародии на распространенные культурные символы. Тонко чувствуя фактуру времени, национальности персонажей, он ловко миксует эпохи и стилистики.

Краткость формы лимерика для Игоря Олейникова – повод развернуть неподражаемое мастерство симультанности, сюжетности и декоративности. Игра масштабами и планами создает стереоскопический эффект. Читатель находится в единой современной вселенной и путешествует по ней с головокружительными поворотами. И юмор художника тоже разнообразен в оттенках и приемах – от фарса до доброй улыбки.