4.5 Спойлер Этюд о последних первых днях.

Как всё-таки приятно читать такие размеренные вещи. Всё уже давно закончилось, слава Наполеона прошла, он - уже история, хоть ещё доживает свои последние дни на задворках Европы, где ничего не происходит. Есть некоторое очарование, когда писатели берутся описывать увядание гения, тирана, полководца на полях сражений, а не на бумаге; того, кто почти все взрослые годы прожил в ореоле нереальности, легендарности, о ком слагают мифы при жизни, кому отдают дань уважения даже враги.

По сюжету, это - четвёртая часть цикла, но по времени написания - она открывает тетралогию о Наполеоне, создавая интересный круг. А сколько интересных замечаний преподносит Алданов.

Императора особенно раздражало то, что из тысяч преступлений, которые были им совершены, глупые люди неизменно попрекали его убийством несчастного герцога Энгиенского. Два миллиона людей погибло по его воле, а английские дураки думают, будто он может и должен сожалеть об одном каком-то человеке, ибо этот казнённый по его приказу человек был принц королевской крови. Другой причины нет... Рабы!

Мы видим, что жизнь великого, злого, ненавидимого и внушающего восторженный трепет исторического лица в повести интересно переплетается с жизнью других персонажей, которых никак не запомнит история. И так хочется провести параллели между Наполеоном, для которого Св. Елена - место заката и ссылки, последнее пристанище; и английской девочкой Сузи, которая встречает на Св. Елене своего будущего мужа, и вроде остров для неё - точка начала отсчёта, а не его завершения. Но и, несмотря на то, что жизнь её только началась, Сузи тоже не встретила на острове своего счастья. Нам даются намёки на её будущие разочарования, неприятности и жизненные трудности. Когда Наполеон видит отплывающий от острова корабль, который для него значил бы - великий перелом, мы видим героев внутри корабля. Для них это - возвращение к привычным будням, из сказки - в серый, скучный быт.

Де Бальмен тоже предстаёт как человек, который может быть Наполеоном только в мечтах. Он не сможет стать ни злым гением (так, он никак не повлиял на смерть Павла) из-за своей брезгливости замараться, ни добрым (примкнуть к декабристам ему не даст тщеславие и любовь к комфорту: ведь ничто не вечно, даже слава Наполеона, так зачем себя беспокоить будущими потрясениями?). Такие, как Бальмен, наблюдают жизнь со стороны, а удовольствие получают от простых вещей:

"Он был не столько честолюбив, сколько любопытен: он хотел наблюдать вблизи, из первого ряда кресел, великое политическое представление, появляясь порою за кулисами и на сцене. Видеть - было потребностью де Бальмена, и он действительно видел очень много."

Он не способен даже в малом изменить свою жизнь. Даже женитьба не заставит его переменить свои привычки к разврату, дендизму. Он лишь подражатель.

Сами различные точки зрения делают повесть многогранной, а остров Св. Елены будто сам становится своенравным героем. Не обошлось без совсем необычной - так, местный малаец удивляет окружающих тем, что не знает, кто такой Наполеон. "Слава его облетела всю вселенную!" - какие напыщенные слова. Но нет - каким бы пупом земли себя ни чувствовал тиран, всегда найдётся тот, для кого он - ничем не примечательный человек. Тот, кто спустит зарвавшегося безумца с небес на землю. А как мила наивная девочка Сузи, когда именует злого Бони Кингджорджем у французов!

Когда мы видим уже умершего Наполеона, он предстаёт неожиданно помолодевшим. Это значит, что его бессмертие в том, что истории о Наполеоне будут рассказываться снова и снова. И он - уже не умерший старик, а первый консул, император, победитель крупнейших монархов Европы. Это значит, что историю можно снова рассказывать сначала.