4 Игра в классику или Повседневная жизнь российского обывателя первой половины девятнадцатого века.

Ну вот, собственно и все. Моя "внутренняя" рецензия, итог моего восприятия романа - в заголовке. Но поскольку где-то на просторах LL читал, что в рецензии должно быть, по крайней мере, пять предложений, да и пишется она не только для себя любимого, начну комментировать заголовок.

Первая часть. Роман- великолепная стилизация под русскую классическую прозу. Начало заставляет вспомнить автобиографические (хотя, если задуматься, слишком узок для этих книг такой термин) произведения Аксакова и Толстого, рассказ о кадетском корпусе и военной службе ведут меня к Куприну (хотя это и из другого времени) и почему-то к той части воспоминаний современников о Пушкине, где говорится о его кишеневской ссылке. Начало тихой семейной жизни в деревне с попыткой обустройства запущенного имения напоминают об "Утре помещика", а угасание взаимных чувств в супругах (да и были ли они изначально) на фоне затягивающего и гасящего возвышенные порывы провинциального помещичьего существования -Тургенев? Чехов? (хотя он - вновь другая эпоха да, пожалуй, и среда обитания; но стиль...) Жизнь в Казани и чиновничья служба - пышный букет, в котором соседствуют Федор Михайлович с Михаилом Евграфовичем, не обходится и без Николая Васильевича. А по всему роману легким ветерком доносится аромат то "Повестей Белкина", то "Жизни Арсеньева"(опять из других времен). "Вспомните и о нас!" - требуют романы Гончарова. А вот важнейший в романе эпизод с полковником Третьего отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии, начальником пятого жандармского округа Масловым заставляют вспомнить книги совсем другого времени.

Говорить отдельно о второй части моего заголовка уже нет смысла - все разъяснено в предыдущем абзаце.

Где-то на середине романа, уже вполне насладившись языком классической русской прозы, я стал задумываться - ну а какую же цель преследует автор? Ведь не просто же он решил позабавить читателя своей игрой. В конце концов зачем знакомиться пусть с хорошей, но стилизацией (грубо - подделкой), если можно перечитать подлинники? Выскажу свое предположение. Рассказ о жизни Ларионова, ведущийся от лица самого Ларионова, написан русским писателем в конце двадцатого века и изложен с позиций человека, если не прожившего, то внутренне пережившего сложные и драматические события нашей истории, на этот век выпавшие. То есть, рассказывая о событиях теперь уже почти двухсотлетней давности, автор анатомирует российского интеллигента - обывателя значительно более позднего времени. И тридцать лет, прошедшие после публикации романа, не лишили результаты этого вскрытия актуальности.

Все мое жизненное пространство сузилось теперь до кровати и кресла. Но слава человеку! Нет такого положения, в котором он не находил бы себе радостей. Пусть я прикован к креслу, зато волен выбирать себе окно.
...
И умирать я тоже буду счастливым. Я ведь жил и жизнь всю свою прожил, и что еще нужно?