3.5

— Я не набожен. Я смотрю на святой путь с вопросом, можно ли ехать по нему и на автомобиле!

Не знаю, была ли в моей жизни книга, окончанию чтения которой была бы ТАК рада. И не потому, что книга была такая уж противная. Просто обилию мыслей, идей, соображений, предлагаемых интерпретаций, ожиданных и неожиданных осмыслений в ней столько, что голова кругом и собственные мысли разбегаются— спешно эвакуируются в более уютную реальность.

1. Все могло бы быть проще. Я вот что предлагаю: разделить книгу на 1) сборник философских статей на разные темы, 2) события сюжетной линии, которая там все-таки есть. Потому что мне сначала казалось, что нет, или что она - только канва для выкладки философских взглядов автора. Но к концу снизошло озарение: нет, надо же было автору все же придумать Ульриху сестру. Даже какой-то катарсис в этом для всего произведения (той части, что с сюжетом).

2. Ненастоящие люди. Персонажи книги не цепляют, им не хочется сопереживать или им восхищаться. Я все думала: почему? Нашла себе объяснение в том, что никто из них не охвачен страстью (в широком смысле), никто не живет по-настоящему, но испытывает сильных эмоций. Ко второй книге я вдруг осознала, что эмоции есть, устремления есть, но, манера автора их описывать многословно все сводит на нет, и та же манера делает их какими-то болезненными, искаженным, что опять поверить им нет никакой возможности и желания.

3. И все-таки отстраненность. И вот человек написал много-много слов, сложил эти слова в книгу, пусть и неоконченную (почему мне кажется, что он и закончил бы ее никогда; тома бы росли, росли, покрывали все вокруг, сюжет сошел бы на нет, а потом появился еще один, и еще...), и пусть у него такая манера доводить нечто важное до читателей. Читатели бы корчились, стонали, но вытягивали из нее крупицы выдающихся мыслей. Натаскали бы килограмма три или четыре, может быть. Но что смущает: если для основной сюжетной линии мне видится какое-то разрешение, но для второй (виртуально мною отделенной) части так и осталось неясным: зачем все это? тренировка наблюдательности? умствование ради умствования? рупор эпохи? Непонятно.