4.5 29 с половиной месяцев партизанской войны

Начал разбирать книги по партизанскому движению в Крыму, видимо, единственной территориально ограниченной областью, по которой у меня достаточно много и литературы, и мемуаров в библиотеке за счет давнего интереса к месту, где я привык проводить летние отпуска. Значение этой книги Александра Неменко, видимо в том, что это первая из известных мне попыток объединить под одной обложкой все грани оккупации Крыма, как подготовка партизанского движения, оккупационная политика немцев, собственно боевые операции партизан и межнациональные отношения на полуострове, а также обелить честь крымско-татарского народа от обвинений в массовом коллаборационизме. В итоге работа получалась весьма многогранной, хотя внимание к ней видимо не вышло за пределы Крыма. И хорошо, а то там тоже часть исторического сообщества питает к автору много нежных чувств, а он в ответ часто покусывает коллег в тексте. Но давайте о главном по порядку.

Как это не странно, не только генералы готовились к прошлым войнам, но и партизаны тоже. Имея опыт краткосрочной полугодовой немецкой оккупации в 1918 году, когда две немецких дивизии контролировали только крупнейшие города и дороги между ними, советские планировщики предполагали, что их поведение не изменится, фрицы засядут в Симферополе, а советские партизаны их будут покусывать из гор и лесов, куда немцы не сунутся. Для нашего времени это крайне странная концепция, но в нее реально верили и исходя из нее действовали. Отсюда несколько причудливая заготовка продовольствия в горах в виде... отар овец во многие сотни или даже тысячи голов, которых и не спрячешь, как мешок муки, и которые сильно ограничивали подвижность отрядов. Естественно, когда немцы и румыны сунулись, все эти стада стали их трофеем. Параллельно все сильно зависело от опыта предполагаемого партизана, люди с реальным партизанским опытом прошлых войн все свое прятали сами, что и позволяло им дальше пережить голодную зиму 1941-42 годов. Но исходя из ложных предположений о немецком поведении в некоторых местах даже строили доты и дзоты в местах предполагаемых "столиц" отрядов в горах полуострова, это сооружения потом крымские татары использовали для обороны от тех же партизан. Точно также не пришлось партизанить в Макензиевых горах, где предполагался свой околосевастопольский отряд - там воевали регулярные армии. Еще одной неожиданной темой стал момент отступления советских войск через горные дороги и тропинки на Ялту и далее на Севастополь. Попадавшиеся закладки голодные солдаты, давно лишившиеся своих баз снабжения, естественно использовали по прямому назначению и экспроприировали в меру сил и времени. А потом в этом обвинили местных жителей. В общей, все виноваты, одни не то планировали к закладке, другие скверно прятали, третьи брали, что плохо лежало.

Переход части крымско-татарского населения на сторону оккупантов складывался из нескольких факторов. Еще до начала ВОВ гитлеровцы закладывали в расчеты противопоставление мусульман христианам в целом, и мусульман советской власти в частности, для этого со времен Гражданской у них были прикормленные эмигранты из Крыма, Кавказа и Поволжья, с оккупацией полуострова они начали проводить эту политику divide et impera противопоставляя местные народы. Кроме того по причине полетевших планов партизанского движения, за линией фронта остались воевать не только первоначально предполагавшиеся к этой роли люди, но и оставшиеся в окружении военные, особенно конники из 48-й кавалерийской. Чихать они хотели на гражданских, как партизан, так и население, поэтому экспроприировали продовольствие где попало, что усиленно раздувалось немецкой пропагандой. Но главное, автор считает цифру у других историков (например у О. В. Романько) в почти 20 тысяч служивших у немцев в "хиви", милициях, самообороне и прочих коллаборационистских формированиях завышенной раз в десять-пятнадцать и объясняет это прежде всего неточным переводом немецкой документации, в которой татары проходят как вызванные для медицинского освидетельствования, а не мобилизованными, реально служило 1600-2000 татар в полутора десятке рот самообороны. Другое дело, что по сведеньям самого автора, эти самообороны воевали с партизанами вплоть до весны 1944-го, то есть с антисоветской идейностью у части из них было все в порядке. В общем, такая постановка и подсчеты по донесениям низовых оккупационных частей румын и немцев, которым придавали татар, коренным образом позволяет пересмотреть число активных коллаборационистов на службе у Вермахта. Подожду других работ, подтверждающих или опровергающих данные цифры.

Партизанское движение вплоть до весны 1944-го не было единым, и даже иногда преследовало разные цели. До середины 1942-го продолжался импульс организованных до оккупации отрядов, они сошли на нет по причине отсутствия поддержки с Большой Земли, иногда печально умирая от голода. С середины 1943-го начался второй этап, отчасти в котором виноваты немцы, начавшие курс на вывоз населения на принудительные работы в Германию, после чего в партизаны побежали все национальности. Свои группы начал организовывать Флот ради разведки гаваней и береговой обороны, забрасывали диверсантов армейцы и чекисты, все они пытались подмять под себя немногочисленных аборигенов, ведя местничество шифровками в Центр и вплоть до драк и перестрелок на местах. Основной боевой деятельностью партизан, судя по сводкам, оставались нападения на автомобильные дороги ведущие из центра полуострова к южному побережью, хотя победные реляции говорят еще об десятках невесть откуда взявшихся эшелонах. В приложении приводятся совершенно фантастические донесения из первоисточников, реальные достижения, конечно, было слабее. В целом свою главную боевую роль партизаны сыграли во время боев апреля 1944-го года по освобождению Крыма перехватывая дороги, остальное время они главным образом выступали зримым воплощение советской власти на многострадальном полуострове. В заключении приведена позиция автора по депортации татар и других национальностей с полуострова, причем протестное сопротивление оказывали как раз не татары, а больше всего греки, депортированные как просто инородческое население из пограничной местности. Отдельных отличившихся партизанам из греков, болгар и других дали для поселения места в Украине, Кавказе, на Дону, только бы подальше от полуострова, вместо них заселили преимущественно крестьян из центральных регионов России. Но это уже тема других книг.