3

Эрве Гибер подробно рассказал о своём недуге, оказавшись, таким образом, одним из первых публичных людей во Франции, решившихся во всеуслышание заявить о том, что он болен СПИДом.(с)

Вот собственно и всё основное. Далее, в книге - одни подробности. Подробности довольно личные и довольно скучные. Скучные - потому что всё это похоже местами на какую-то мед.карту, с обширными вкраплениями людей, мест, событий, ощущений. Это книга - хорошо написана для себя, своих друзей, тайных поклонников, но не для абстрактного читателя, отдаленного временем, культурой, своим уникальным психологическим складом. В романе, думаю, нет вранья. Но правда, которая там есть - тем не менее, не может, как ни странно, беспечно претендовать на правдивость. Весь сказ - шуршащий и однотонный, очень ровный даже в местах своих горестных надрывов и разрывов. Всё происходящее строго не выходит за рамки верхних слоёв жизнесферы. Глубина, возможная внутри погибающего и страдающего день ото дня человеческого существа - бережно закопана в судорожном детализме, и если он и может быть легко объяснен и принят, как попытка за обозреванием каждого своего невнятного шага спастись от ужасного осознания конечного пункта пути, то вызвать проблески неподдельного интереса этот детализм, увы, не способен.

Грустное. Грустное. Бомонд вымирает. Страх страдания. Но не от любви, как происходит чаще, а за любовь, вместе со своими любимыми, которых вынужден провожать на собственные их похороны. Много густых, всеобъятных, всем понятных тем в книге, но они так тихонечко и преют в спасающей автора дневниковости, а читателю остается лишь много вспоминать или жадно фантазировать на тему. Я вот во время прочтения часто думала об одном из своих друзей, который регулярно впадает в весьма апатичную панику, подозревая себя в инфицированности. Её апатичность, к сожалению, не делает её менее болезненной. Скорее, эти люди внутренне уже готовы, к тому, что за их сомнительные человеческие грешки они могут, без всякого сомнения, вполне нечеловечески страдать.

Думаю, любителям жанра может быть вполне комфортно и интересно вовлечься в это с головой, рожками да ножками. Но в моей жизни и без того достаточно много СПИДа: мама работает с вич-инфицированными уже лет 5, и я успела почитать много брошурок, увидеть много анализов, людей на приеме, сочинять стишки ко дню борьбы со СПИДом, а потом вычёркивать из старых списков разнообразную молодёжь, отошедшую покурить в мир иной. У меня нет и не было пробелов в обдумывании этой темы. Поэтому, книга ни своей формой, ни своим содержанием не смогла подать мне что-то новое и удивительное. Но это славно. Не хочу, чтоб в этой теме меня могли чем-то удивить. Потому как не верю в удивление от хорошего, верю только от больного и противного.
Пока не изобретут лекарство от всех болезней. Кроме табуретки.

П.С. А кому, вообще, сейчас этот Гибер нужен? Разве только, если кто-то спутает его с Гигером или Джаггером..) Я вот лично польстилась исключительно на название, форматируя подруге эту книгу. Хорошее название, ничего не скажешь! Сколько всякого можно высказать такому другу, эх...
Так что, у меня нереализованная фантазия, не захлопнувшийся гештальт. Буду жить и ждать, что кто-то подло украдёт это название для какого-нибудь до усрачки болезненно-острого шедеврального своего творения)