5

В пору начала моего литературного образования, прочитал я «451 градус по Фаренгейту». Разумеется, после того, как закрыл последнюю страницу, полез в интернет, чтобы посмотреть, что это такое было. Оказалось антиутопия. Рядом с именем Брэдбери стояли фамилии Оруэлла и Хаксли. С тех пор, моя мысль постоянно возвращалась к их антиутопиям. Я в восторгах перед «1984» рассыпаться не буду, а то весь рассыплюсь. К Хаксли же я шел долго, очень долго, и еще немного. И пришел. Суть в том, что я рад, что прочитал Хаксли последним из указанных авторов, иначе не знаю, какое бы сложилось у меня мнение об антиутопиях.

«О дивный новый мир» - замечательное произведение. Без шуток. Мне очень понравился роман, прочитан он был с удовольствием. Поэтому оценка соответствующая, но добавим пару ложек медового дёгтя или дегтярного меда. «Мир» не «страшная» антиутопия. Здесь нет ужаса «1984», нет той атмосферы обреченности, и стойкий запах тленности мира не витает. Хаксли пошел по другому пути, он дал людям хлеба и зрелищ, и больше человекам ничего не надо. Может быть книги? Хм, думаю, лучше сомы грамм и в Амстердам. Может быть свобода воли? Повторить предложение про сому, добавив еще грамм. И, в общем, любая духовная свобода заменена плотскими утехами, наркотиками и ощущательными киношками. Круто. Но не страшно. Чего сейчас из этого нет? Только тактильного кино да запахового сексофона. Есть, но не в таких масштабах, а может и в таких? Так вот, мое мнение о такой возможности развития мира отрицательно. Люди не получат удовольствия от тоталитаризма. Тоталитаризм будет жесток, суров и поможет человеку быть счастливым, насильно поможет. В то, что сильные мира сего будут заботиться о человечестве, не верится вообще. Скорее будет так, возьмут фабрики из «мира» и добавят большого брата из "1984". И будет всем «О дивный новый мир большого брата». Роман-то хорош, но не могу поддержать идею всеобщего счастья с сексом, наркотиками и рок-н-роллом. Это мечта автора, а мир пойдет по другому пути.

Идем далее. Чуть ли не треть романа посвящена инкубаторам. Делению людей на классы еще до рождения. А что? Правильно же, а то, как не взглянешь, любой, простите за выражение, человек рвется туда, куда ему не то, что путь заказан, ему туда противопоказано. А нет же, надо присосаться к источнику, и пусть за плечами пара классов, но зато могучий кретинический интеллект все вывезет. Хаксли всё знал. И в этом, правда его произведения, одна из немногих. Только облечена она в тоталитарный плащ. Смысл-то в чем? Занять свое место в мире. Свое. Не то, что скажут, не то, что модно, не там где нерв будет в тепле, а где хочется быть. Да, у Олдоса люди на своем месте насильственно назначены, но мир-то процветает. А чтобы сейчас, имея свободу выбора и прочие моральные права не занять свои места и привести мир к великолепию и мировому счастью. Эээ, но так ведь не интересно, и многие обидятся, что предназначены не в короли мира, а им всего лишь хотелось стоять на носу Титаника и кричать о своем величии. Простите, что это я критикую-то? Вперед. Мир потерпит.

Не, Хаксли меня определенно зацепил. Пусть есть разные забавности, связанные с миром «У», но дальше-то каково. Про сюжет чуть отсыплю. Бернард Маркс – герой, он принадлежит к высшей касте, но видом не вышел, а значит, читатель может ожидать бунта. Ждем. Есть, крамольные мысли о строе, мире, людях. Ура, сейчас будет крутота с кровью и новым строем. Ждем. Не будет, мальчику просто хотелось сексу. Так автор показал, что строй почти идеален. Бунтари все же встречаются, но их отправляют на острова на полное гос. обеспечение. Нормально слушай, Оруэлла на вас нет! Возникает надежда, когда мы знакомимся с Джоном, рожденным не из пробирки. Но парень – диковинка, очередное развлечение для толпы, поэтому его призывы к свободе – это «ути-пути, какая забавная обезьянка, ударь себя бичиком». Концовку подсказать?

Когда речь заходит об именах героев, понимаешь, что до этого о стёбе ты знал мало. Форд, Ленин, Маркс, Троцкий и еще с десяток фамилий и имен. Все они есть в романе.

Разумеется, мое мнение об этом произведении самое высокое. Есть мысли, с которыми я не согласен, но некоторые уложились в моей голове, и при повороте или наклоне ударяются о черепную коробку, заставляя меня их думать. Пойду думать.