3 О, мадонна, подари не любовь, но крепкие нервы

Первые страниц двести чувствовала себя Щелкунчиком: вставь меж скрипящих зубов грецкие орехи, нащёлкаешь гор на половину Альп.

Да, Боккаччо ярко отображал современную на тот момент жизнь Италии и критиковал лицемерие церкви, что ценится. Порицал браки по принуждению, вследствие чего (как теперь вытравить из речи эту фразу?) в историях об изменах был на стороне жены, заимевшей любовника.

Вероятно, странно от новелл с эротическим уклоном ждать иного, но я ждала и усиленно плевалась ядом. Миллион иносказаний не могли не впечатлить, хотя от пассажей, как чёрта в ад загоняли, было не смешно, а неимоверно противно. Называется, чувствуй себя высокоморальной ханжей на протяжении пятисот с хвостиком страниц крохотным шрифтом. И даже монашеской рясой теперь не прикроешься!

Неудивительно, что куда спокойнее читались новеллы четвертого дня, шестого и десятого. Они, в общем-то, и не имели стандартных составляющих, как то: насмешки, измены, обман, насмешки, обман, измены.

Знакомством с «Декамероном» закрываю гештальт, то бишь затыкаю внутреннюю язву, ворчащую, что одно из известнейших произведений мировой литературы, классику Средневековья ещё не читала.

Прочитала. Посмотрела, что означало выведение новелл на новый уровень, как разнообразны по воплощению литературные элементы. С чистой совестью признаюсь, что наши представления о прекрасном, увы, не совпали, особую прелесть ощутила только в самой идее структуры книги. Может, ещё перечитаю и/или изменю своё мнение, но сейчас так. Засим и откланиваюсь.