Больше рецензий
Эксперт
По моему скромному мнению :)
27 апреля 2023 г. 23:00
8K
3.5 Спойлер История паучихи
РецензияИнтересуясь литературой о сильных, активных женщинах дореволюционной России, я не могла пройти мимо «Воительницы» Лескова. Но, изучая описание повести, представляла я несколько иное, ведь под сводницей понимала находчивую женщину, что устраивает тайные свидания влюбленным, именно такой образ и ожидала увидеть на страницах. Здесь же автор показывает совсем другую натуру, причем, хоть Лесков и пытался всячески подчеркивать ее неоднозначность, для меня лично Домна Платоновна оказалась героиней достоевского «подполья», этаким отрицательным персонажем в стиле мужа Кроткой.
Читать первую часть рассказа было весьма трудно, ведь не тот я читатель, что любит «бесячих» персонажей, а героиня-сплетница, бесцеремонно врывающаяся к незнакомым людям, с ходу обращающаяся к ним на «ты», вываливающая на них свои «житейские» истории, не вызывала моей симпатии.
Кажется, знакомству бы с этого завязаться весьма трудно, а оно, однако, завязалось.
Сижу я раз после этого случая дома, а кто-то стук-стук-стук в двери.
— Войдите, — отвечаю, не оборачиваясь.
Слышу, что-то широкое вползло и ворочается. Оглянулся — Домна Платоновна.
— Где ж, — говорит, — милостивый государь, у тебя здесь образ висит?
— Вон, — говорю, — в угле, над шторой.
Так же не был приятен и ее собеседник, который словно рад был слушать все эти гадости о людях, перемывание косточек и полоскание их грязного белья (вначале я слушала аудиоспектакль и интонации актеров добавили «красок»).
Но история Леканиды меня совсем расстроила, весьма неприятно читать о том, как сталкивают оступившегося и нуждающегося в помощи человека «с обрыва», при этом не только не испытывая чувства сожаления, а, наоборот, злорадствуя, что вот теперь эта шельма-аристократочка получит свое. Да, ситуация весьма неоднозначная, сама Леканида заварила кашу и вовсе не обязана Домна была ее спасать, но то, как сводница поступила, ее «финансовый интерес» – вызывало у меня сильное отвращение. Меня не покидало ощущение, что Домне Платоновне доставляло удовольствие та унизительная ситуация, в которой оказалась ранее задиравшая нос состоятельная дама, перед которой приходилось склонять голову, я тут вижу некое «классовое противоречие», зависть мещанки к более обеспеченной интеллигентной женщине.
Она, – говорит, – Домна Платоновна, кажется, просто торговать мною хотела»..
Рассуждаю этак с ней и ни-и-и думаю того, что она сама, шельма эта Леканида Петровна, как мне за все отблагодарит.
.
Воровка ты, – говорю, – а не дама», – кричу на нее; а она стоит в уголке, как я ее оттрепала, и вся, как кленов лист, трясется, но и тут, заметь, свою анбицию дворянскую почувствовала.
«Что ж, – говорит, – такое я у вас украла?»
На другой день вечером ворочаюсь опять домой, застаю ее, что она опять сидит себе рубашку шьет, а на стенке, так насупротив ее, на гвоздике висит этакой бурнус, черный атласный, хороший бурнус, на гроденаплевой подкладке и на пуху. Закипело у меня, знаешь, что все это через меня, через мое радетельство получила, да еще без меня же, словно будто потоймя от меня справляет.
Это вместо прощанья-то! нравится это тебе? «Ну, – подумала я ей вслед, – глупа-неглупа, а, видно, умней тебя, потому, что я захотела, то с тобой, с умницей, с воспитанной, и сделала».
Что же касается второй части, из которой мы должны больше узнать о вдове, то тут вышло совсем малоинтересное чтиво. Я ожидала, что в продолжении мы узнаем некие обстоятельства, которые перевернут отношение к кружевнице, и хотя Лесков действительно приоткрывает завесу прошлого своего персонажа, все же никакого «переворота» я не испытала. Удивительно, настолько проникновенной и подробной была история Леканиды и как сжато, почти безэмоционально сообщается о проблемах в прошлом Домны Платоновны, о тех разочарованиях и потрясениях, которые по идее и превратили некогда возможно добрую и наивную девушку в циничную сводню. То ли читатель должен был сам додумать за автора все эмоциональное подробности, то ли Лескову просто надоело сочинять эту повесть и он, словно пунктиром обозначив события и присовокупив какой-то маловразумительный финал, быстренько закончил это произведение. Любопытно, для чего нужно было делать конец истории именно таким, неужели чтобы показать, что «зло» всегда будет наказано, «не рой другому яму» и "хорошо смеется тот, кто смеется последним"?
Еще в завершении хотелось бы отметить, что в данном произведении язык Лескова не вызвал восхищение, на мой взгляд, автор перемудрил, сделал некую неживую конструкцию, слишком много тут литературщины, а не живой речи. Возможно, для литературоведов, лингвистов и других подобных специалистов такой яркий сказ является вершиной творчества, но мне странно было читать столь необычную речь, вызывает большое сомнение, что действительно люди в прошлом могли так разговаривать.
Так что, подводя итог, не вышло у нас с данной книгой взаимопонимания, хотя, конечно, та суровая правда жизни, которая должна отрезвить любителей «хруста французской булки» предреволюционного прошлого, не может не восхищать. Вот уж «благородные» времена и «добродетели» религиозного сознания, когда, называя себя христианкой, Домна совершала столь безжалостные поступки.
«Ах, – отвечает она мне, – я, – говорит, – Домна Платоновна, уж и сама думаю, что я, кажется, помешанная. На что я только иду! на что я это иду!» – заговорила она вдруг, и в грудь себя таково изо всей силы ударяет
«Как, – говорит, – такой мне путь назначен? Я была честная девушка! я была честная жена! Господи! господи! да где же ты? Где же, где бог?»
«Бога, – говорю, – читается, друг мой, никто же виде и нигде же».
«А где же есть сожалительные, добрые христиане? Где они? где?»
«Да здесь, – говорю, – и христиане».
«Где?»
«Да как где? Вся Россия – все христиане, и мы с тобой христианки».
«Да, да, – говорит, – и мы христианки…» – и сама, вижу, эти слова выговаривает и в лице страшная становится. Словно она с кем с невидимым говорит.
Ветка комментариев
Так и муж Кроткой вроде бы тоже проявлял заботу. Во всяком случае, у некоторых читателей создаётся такое впечатление. Только какая-то фальшивая эта забота, сложно ему поверить. А отсутствие эмпатии – один из главных диагностических критериев нарциссизма.
Я уже взяла на заметку эту повесть. )