5

Наверно ее имеет читать хотя бы ради таких забавных историй.

«— Вино «Кагор» — кровь Христа, а хлеб — тело его! — учила бабушка Гришку.
Не понял он, что речь идет о Святом Духе и писании, а когда вырос, то вовсе забыл, в каком именно вине Бог живет. Однако найти его Гришке очень хотелось. Со всеми горячительными напитками проводил он решительные исследования. Но чем глубже погружался в поиски, тем сложнее преграды встречал на своем пути. Трудности не остановили Гриню, и он продолжал искать Бога, получая удар за ударом. От регулярных побоев захромал Гришка вначале на одну ногу, а после и на вторую. Боль с каждым днем все увеличивалась, и в итоге стало невыносимо дальше идти. Закачался он и упал наземь. Подхватили Гришку «доктора» в синих костюмах и в фуражках того же цвета и определили на четыре года в «лечебницу» общего режима».

Ну или

«Когда шаман полностью восстановился, Наташин отец пригласил его в свой дом. Шаман не отказался, так как был частым гостем в его доме. Мать накрыла стол, разлила всем брагу. Однако гость категорически отверг кустарный напиток.
— Я воспользуюсь своим, — сказал он и, словно фокусник, вынул из кармана своего сюртука два флакона «тройного одеколона». — Другого я не употребляю, — внес он ясность. Прозвучавший факт новостью оказался только для Рубахина. Влив в себя дозу одеколона, шаман затих, казалось, что он хочет с ним слиться в единое целое. Но спустя минуту, видимо дойдя до нужного состояния, речи из него так и полились».

Ну или

«Прибыл на тюрьму рецидивист по прозвищу Лютый. Дежурный инспектор произвел обыск личных вещей и стал определять его в камеру.
— Меня в общую камеру нельзя, — сказал Лютый.
— Почему? — поинтересовался инспектор.
— Меня повсюду достают, — объяснил Лютый. Страж не понял о чем он и закрывает его в первую попавшуюся по пути камеру. Прошелся Лютый по камере. Глянул на всех презрительным взглядом. Сокамерники играют в карты. Он им говорит громким голосом:
— Ну что, козлы! Все стиры мылите? Да кто вы есть? Черти баночные!
У тех, естественно, в голове задымили файлы. Они ему даже объяснять не стали, что бескультурье в преступном мире не воспринимается. В мгновение ока он был атакован подручными средствами и выброшен в коридор.
— Я же тебе говорил, — упрекнул Лютый инспектора, — меня везде достают.
Закрыли его в другую камеру и там произошло то же самое.
Таким образом он прошел несколько камер. «Что делать? — задумался страж. — Везде его достают. Посажу-ка я его в карцер. Пусть сидит один». Так он и сделал. Ходит Лютый по карцеру из угла в угол час, второй. Скучно ему в одиночестве. Решил написать записку в соседнюю камеру: «Привет, братва! Я только что прибыл с трассы. Хочу на вас толкнуть груза. Плетите потолще канаты и подавайте мне через решку на окне. Сделаем дорогу, и я все переправлю вам». Соседи прочли послание и стали плести канаты. Когда все было готово, один конец подали ему через решетку на окне. Он его поймал, затянул к себе, обвязался им вокруг пояса и кричит соседям:
— Тяните!
Соседи стали усердно забирать веревку себе. Лютый застопорился у решетки, повис в воздухе и запаниковал.
— Милиция! Милиция! Спасите!
Прибежала стража, увидели и обомлели. Лютый весит на решки и орет.
— Я же вас предупреждал, — говорит рецидивист. — Они меня и здесь достали. – В общем, отвязали они его и там же и оставили».