4

Странная книжка… 1/3 ты пытаешься свыкнуться с ней - с манерой повествования, с новой, медленно и нудно поглощающей тебя реальностью, с евреями, с индейцами, евреями, которые хотят быть индейцами, и с индейцами, которые на самом деле желают быть евреями (но все они не желают быть американцами), и с витиеватыми беседами-загадками то ли на идише, то ли на одесском, и Б-г знает с чем ещё. Ко 2/3 книги повествование разгоняется Хафа Нагилой, затягивающей тебя на танцпол и увлекающей бешеными ритмами пляски - быстрее и быстрее, ещё и ещё, так, что к 3/3 книги ты уже знатно измотан. Измотан и манерой повествования, и ритмами, и рифмами, и еврейскими мечтами о Земле Обетованной, и этим бесконечным ‘еврейским вопросом’, который на самом деле не еврейский вопрос вовсе, а вполне себе общечеловеческий вопрос. И в итоге ты опустошён и истощён, потому что понимаешь, что человечество способно лишь слепо нестись в бешеной пляске своих призрачных мечт, а остановиться, передохнуть, отдышаться, оглянуться вокруг и вдруг осознать, что пресловутая красная кнопка уже практически нажата, не способно, и жаждет этой кнопки, и уже готовит чемоданы и нумерует кирпичики своего обиталища, чтобы собрать его в новом/старом/чужом месте. При желании здесь можно найти множество параллелей-перевёртышей, но останутся ли силы, да и надо ли? В конце книги опустошённому читателю предложат лишь нести бремя собственной человечности и верности собственным обещаниям.
Поставила пока троечку, устала