4

Дебютное произведение Альбера Камю осталось в его творчестве не обязательно самым значительным, но уж точно самым известным. В сложнейшем периоде для Франции (1942 год) у нее появляется сложнейший литературный труд. Сложно судить, насколько сильное впечатление производил тогда «Посторонний», но не без категоричности можно заявлять – до нашего времени он нисколько не растерял силы и с игривой легкостью способен шокировать неподготовленного читателя. Впрочем, и подготовленного.

История построена, строго говоря, на трех основных, сюжетообразующих событиях в жизни героя. Прежде всего, это, конечно, похороны мамы. Мерсо (так зовут центрального персонажа «Постороннего) не только отказывается в последний раз посмотреть на родительницу, но и в целом показывает себя как абсолютно безучастный и равнодушный к происходящим событиям человек. Таким образом, уже на этапе экспозиции читатель совершенно не понимает героя. Он не понимает также, как можно практически сразу после похорон закрутить интрижку со старой знакомой. И не из бессознательного стремления к самозащите, а просто так. Он не понимает такую линию поведения, при которой Мерсо запросто соглашается на свадьбу с девушкой или дружбу с сомнительным типом только потому, что ему все равно. И уж тем более читатель не понимает не только предпосылок к убийству араба, в которого главный герой всадил несколько пуль. Зато уже совершенно не удивительно отрешенное поведение Мерсо на собственном суде.

На страницах «Постороннего» ясным, лаконичным, четким языком идет повествование о Мерсо. Размеренной, шаркающей поступью плетется он по извилистым тропам судьбы, нисколько не нарочито, абсолютно искренне проникнувшись собственной тотальной безучастностью ко всему вокруг. Категорически невозможно представить такого человека в повседневной жизни. Его образ, даже после прочтения, так или иначе, остается в какой-то степени размытым, неясным.

Отсюда возникает недопонимание: а кто Мерсо для Камю? Нет, ни в коем случае не Альтер эго, исключено. Тогда кто? Существует мнение, что в данном случае герой для автора – не объект самовыражения, а способ познания мира. И это мнение имеет место быть, если вспомнить знаменитое утверждение о том, что герой «Постороннего» совсем оголен перед абсурдом окружающего мира. У него нет прошлого, нет цели… По существу, у него нет даже элементарного инстинкта самосохранения. У него нет ничего из того, без чего нашу собственную жизнь сложно даже вообразить.

Но сколько не пытайся каким-то образом анализировать самого персонажа, едва ли его возможно понять до конца. И едва ли возможно ответить на зудящий вопрос «Почему?», который возникает постоянно. Чуть ли не на каждом шагу.

Произведение, быть может, тем и хорошо, что таким количеством пробелов оставляет каждому читателю пространство для размышлений и собственных толкований. Трактовка событий, конечно, может быть облегчена глубоким познанием личной философии Камю, но при этом она столь шаткая, что осознание глубины произведения, на мой взгляд, предпочтительней оставлять чему-то из области интуитивного, чувственного. Попытаться объяснить простым языком (что называется, на пальцах) столь тонкие и хрупкие материи – рисковать обрушить всю логичность собственных доводов и остаться в итоге у разбитого корыта.

На личном блоге