3

В моей голове живет огромное количество тараканов, связанных с искусством. И один из них - нельзя ставить знак равенства между личностью кого-либо и его творчеством (кстати, в книге Баланчин высказывает прямо противоположное мнение).
Но в балете лично я люблю романтизм, а в классической музыке - классицизм, в исторических реалиях я разбираюсь тоже слабовато, а Баланчин для меня - лишь один из хореографов XX века (которых мы всей толпой проходили в балетной школе незадолго до выпускных экзаменов), посему к обсуждаемым предметам относилась нейтрально и была готова выслушать любую точку зрения. Однако начала читать и осознала, что с его суждениями я от начала и до конца не согласна.

Баланчин исповедовал и новую эстетику, и новую этику: искусство как высокое развлечение; отказ от романтического пафоса; культ ремесла.

Наверное, основная причина невысокой оценки книги кроется именно в этой цитате: мое отношение к искусству прямо противоположно взглядам Баланчина. Правда, для меня танцы были лишь увлечением, я изначально не собиралась заниматься профессиональной деятельностью, а заработки с платных концертов уходили на костюмы и поездки, мы, ученики школы, совершенно не сталкивались с рыночной стороной своего творчества...

Есть такие любители Чайковского, которые ничего в нем не понимают. Помню, уже здесь, в Сан-Франциско, приходили ко мне старые русские. Они говорили, что Чайковского обожают. Но только такого Чайковского, которого можно дома петь: романсы, отрывки из опер. Это для них — настоящий Чайковский, а его симфонии и квартеты — это «не то». Я с такими дилетантами не спорю, это бесполезно.

Сколько в его словах напыщенности и снисходительного презрения к тем, кто ниже. К обывателям, которые любят и стремятся понять музыку. И ко всем остальным, чье мнение не совпадает с его собственным (ну не согласна я, что у Чайковского хороши только симфонии и квартеты, а про малые произведения нужно забыть, так как их можно петь дома). Да и в принципе не понимаю этого отношения «Явление A хорошее, потому что я это люблю, а явление В плохое, потому что я его не люблю, а если тебе нравится В - то ты неудачник и ничего не понимаешь в жизни», подобной однобокости суждений.
Можно заметить, что Баланчин ценит творчество только тех людей, которые его так или иначе поддерживали. А если какой-то Рахманинов не позволил ставить танец на его произведение - так у него музыка ужасная, смысла нет с такой бездарностью связываться. Зато заимствования Чайковским тем у других композиторов даже одобряются, ибо Чайковского он чуть ли не боготворит, ведь его дух помогал ставить балеты на эту музыку.
На подобный цитаты можно растащить всю книгу, но примерно к концу первой главы до меня дошло, что книга должна составить портрет Баланчина через его субъективный взгляд на мир и смирилась с утверждениями, преподносимыми в формате высшей истины. Смирилась и дальше читала уже просто как сборник фактов, пропуская мимо восприятия личностные суждения.

Впрочем, книгу читала в первую очередь как возможность увидеть мир закулисья и в этом плане «Страсти по Чайковскому» неплохи - рассказано много интересных фактов из быта, причем с точки зрения «верхушки», причем происходивших в первой половине XX века - то есть того, с чем сама я столкнуться в принципе не могла. Но ради этих редких интересных моментов приходилось продираться сквозь остальной текст.